Преодолев все утренние страдания, надев свою ярко розовую сторублевую пляжную сумку, которую девочка использовала вместо портфеля, на левое плечо, потому что она всю жизнь носила такие вещи на правом и у нее начал развиваться сколиоз, она выбежала из раздевалки. Самое главное сейчас – не попасться на глаза Олегу Васильевичу. Вчера поздно вечером он отправлял ее спать, а девочка не хотела слушаться и не пошла. Затем он сказал, что завтра она «получит», и ушел сам. Все было это, конечно, скорее всего, шуткой, однако испытывать судьбу ей совсем не хотелось, и поэтому было решено скрываться настолько долго, насколько это будет возможным. Она не пошла к расписанию, чтобы случайно не столкнуться с ним, а сразу побрела в физику, хотя и не знала, какой урок будет первым. Физики в неделю у нее было больше всего, поэтому и вероятность того, что она будет первым уроком, неукоснительно возрастала.
Конечно, она опять угадала. В классе уже было довольно много народу, потому что время уже подходило к началу занятий. Ольга поздоровалась со всеми и приготовилась к уроку. Достала тетрадь, ручку, но учебник не нашла. Наверняка в сумке вчера уже лежала кипа нот, которая мешала положить еще какие-либо книги в школу. В принципе, они были ей уже не нужны, так как всю программу она знала и пела наизусть, но все равно носила их, так как они были символом ее принадлежности к музыкантам. Из-за них ноша была неподъемной, но это символизировало тяжелый труд творческих людей и тоже относило ее к культурной элите. Поэтому духовно они ей не только не мешали, но и поддерживали.
Что они сейчас проходили по физике? Она не вдавалась в такие подробности уже давно. Зная формулы, можно было посчитать все, что угодно, а их обычно по нескольку раз повторяли на уроках. В принципе, она не испытывала никакой ненависти к этому предмету, он был просто для нее скучным, хоть и было неплохо иногда отвлечься от размышлений и спокойно порешать красивые задачи с простыми числами, которых никогда не бывает в жизни. На физике, в отличие от общества, истории, географии, литературы, она не уставала и даже, наверное, немного набиралась энергии. Это происходило оттого, что там совершенно не требовалось защищать свою точку зрения и страдать от неразрешимых ситуаций: все было конечно, все было правильно, все было понятно. Вот и сейчас для нее этот урок шел не положенных сорок пять минут, а всего лишь пять. Время бежало очень незаметно. Учитель что-то писал на доске вместе с вызванным учеником, она решала номера, записанные в столбик на доске, в тетради .Попутно появлялись стихи и рисунки на полях и последних страницах. К концу урока стало сказываться ее вчерашнее непослушание: зевота становилась не просто временным явлением, а уже не позволяла нормально воспринимать, что происходит вокруг. Вот почему вчера она в двенадцать ночи могла танцевать лезгинку без намека на усталость, а сейчас даже ручку просто держать трудно?
Конец урока оказался самой жестокой карой, ведь пришлось вставать с места и переходить в другой класс. В коридоре нужно было держаться бодро – ни дай Бог учитель истории увидит ее в таком состоянии! Глаза не просто слипались, они падали под действием силы тяжести вниз. Только сила трения о стены и о толпу учеников спасала ее от перехода потенциальной энергии в кинетическую. Каким-то образом она добрела до математики и была очень рада, что у них их две, и поэтому можно не вставать. Еще математика была в противоположном конце школы от истории, и теперь она в полной безопасности. Здорово, что ее получается решать в любом состоянии: для этого не требовалось никаких сознательных умственных усилий, потому что выработанные ранее алгоритмы воспроизводились сами, пока девочка витала в облаках. Еще было хорошо то, что истории сегодня не было совсем, а уж если ей придется прийти после уроков, то к этому времени ее «зевательный» синдром и вялость точно пройдет, и идти можно будет смело.
Теперь география. Предмет конкретно нелюбимый, но достаточно интересный, чтобы не заснуть. Почему нелюбимый? Да потому что постоянные домашние задания по картам не только не выполнялись из-за отсутствия времени или потери рабочей тетради, но и конкретно изъедали совесть героине. С одной стороны, до нужного срока не выполнял их сразу почти никто, но, с другой, каждый ей их сдавал до конца четверти. Еще этот урок был опасен тем, что вероятность выйти к доске за сорок пять минут была примерно девяносто процентов, а возможность правильного и точного ответа хотя бы на четыре – двадцати пяти. Как-то ее от тройки спасло знание о создании первых Советов в Иванове-Вознесенске, который по домашнему заданию должен был быть на самом деле центром текстильной промышленности, но в тот момент это было не важно. Важно было не задумываясь уверенно сказать какой-нибудь неоспоримый факт, чтобы показать свою общую эрудицию, и он таки нашелся.