- Давай книгу пиши сейчас. А то совсем уныло у тебя там, наверное. Я пойду немного поработаю.
- Да, уныло. Нельзя людей оставлять надолго в унынии…Вы правы.
- Давай-давай.
- Вот только лень писать…Как жаль, что нельзя записывать мысли и ничего не печатать.
- Давай, надо писать. Ты все можешь.
И он ушел, слегка покачиваясь, в сторону подвала, чтобы что-то там чинить. В школе было очень уютно, прямо как дома. Ей нравилось в такой дождь пить горячий чай, пусть и слабый, но так приятно согревающий изнутри. Девушка открыла флешку и услышала громкую квинту в знак того, что устройство подключилось к компьютеру.
Ольга услышала громкую квинту кукушки рядом на сосне. Было пять утра. Уже светало. На небе не было ни облачка, все было мокрое от росы. Паутина за окном представляла собой тонкую нитку с бриллиантовым бисером. Она не стала резко вставать, вспомнив предыдущий опыт падений после сна. Книга на ее коленях так и лежала развернутой на начале повествования о философии эмпиризма.
- Должно быть, тут какая-то ошибка…Я же уже о ней прочитала. Наверное, перевернулась за ночь от ветра.
Что за чушь? От какого ветра в доме? Все окна и балконы были закрыты, значит, места для сквозняка не находилось. Неосторожное движение? Но тогда книга легко бы слетела, потому что она была чрезвычайно скользкой. Что тогда?
И тут она вспомнила свой сон. Нет. Не может быть! Она не может быть просто героиней какой-то книжки по философии. Хотя, какое еще может быть объяснение причины ее жизни? Никто из философов и ученых не может дать точный ответ. Значит, эта версия может быть правдой.
Ужасно. Очень неприятно. Ты думаешь, что ты свободен, однако в какой-то момент жизни может оказаться так, что ты всего лишь персонаж. Твои действия искусственны, они нужны лишь для того, чтобы привести читателя к какому-то выводу или умозаключению. Нет, это все бред. Всего лишь сон. Что только не может присниться во сне? Ей часто снится, как она попадает в ад, но она ведь не в аду.
Что это у нее на носу? Почему темные пятна перед глазами еще не пропали, хотя прошло уже довольно долго? Вдруг «это» вспорхнуло и улетело. Мотылек. Просто мотылек. Наверное, он искал тепла этой прохладной ночью и не нашел ничего лучше носа девочки.
-Фи, как быстро улетел. Стоило только проснуться, и ты уже не ангел, чтобы на тебя божественные создания садились, не боясь. И друзья скрылись. Эх!
Она встала и посмотрела на календарь по телефону. Осталось две недели. Две недели, и будет рядом человек, который понимает. И сразу станет легче. Гораздо легче. Можно даже будет рассказать о сне. Или не стоит? Ладно, посмотрим, как он будет сбываться.
- Даа, как сказал один из героев «Доживем до понедельника», счастье – это когда тебя понимают.
17.
Больше всего ее волновала Вероника. Кто такая Вероника? Она появляется уже в двух ее снах: на том ужасном суде, где Ницше творит полнейший абсурд, причем ведет себя как обычный подросток ее поколения, и в этом абсолютно непонятном сне. Может, ее дочь? Нет, она не может быть ее дочерью, потому что, если даже правда то, что она живет в чьей-то книге, то тогда она еще совсем молода, чтобы иметь дочь, потому что только закончила школу, так как ей всего лишь семнадцать. Значит, это какая-то девушка. Нет, определенно, надо спросить у Олега Васильевича. Он должен сегодня приехать. Да. Обязательно надо ему написать.
Нет, все-таки рано поднимать панику. Это всего лишь сон, а сны бывают всякие разные и в несколько раз страшнее этого. Или реальность во сне все-таки страшнее самых ужасных кошмаров? Наверное, на самом деле так, ведь она страшнее тем, что в реальном сне не покидает чувство ответственности. И здесь все было настолько реальным, что казалось, что это не сон вовсе. Но это лишь ощущение. То, что она спала – неоспоримо. Ведь она хорошо отдохнула и ни разу не зевнула за тот день. Значит, это всего лишь плод ее переутомленного сознания. Она соскучилась по Олегу Васильевичу, устала от навалившегося уныния, прочитала про Бэкона, Локка и Декарта – и вот вам, пожалуйста. А страница могла упасть обратно сама под действием силы упругости. И вся загадка разгадана.
Но что делать, если это все-таки не так? Если существует кто-то, кто на самом деле определяет ее судьбу? Тогда девушке придется своими материалистическими мозгами научиться осознавать и принимать факт существования Бога, который для нее давно уже умер. Она может стать идеалистом, ничего страшного. Это ее нравственный выбор. Многие сомневаются, но потом все равно приходят к совершенно определенной точке зрения.