- Здорово, Ольга! Будем готовиться! В Москву поедешь!
- Вы шутите? Да сколько человек со всей России будут решать эту олимпиаду!
- Ну, у тебя много времени еще, между прочим. Поедешь!
- Но я не хочу!
- А я хочу. Меня повезешь.
- Ну, вы, блин!..
- Чего я там?
- Ничего.
Она пошла мыть чашки. Какая для нее может быть Москва? Ей бы хоть в Новосибирске что-нибудь занять на школьном этапе Всероссийской олимпиады школьников по обществознанию, а тут идет речь о какой-то Москве! Смешно просто.
- Ну что, сейчас куда?
- А вы куда?
- Я домой сегодня. Надо поработать немного.
- Я не могу помочь?
- Нет, там дома надо кое-что поделать.
- Хорошо. Давайте сейчас пойдем.
- Не будем начинать готовиться сегодня?
- Да вам же дома надо что-то сделать. Давайте потом. Я Ницше дочитаю, если дома получится.
- Ладно, так уж и быть. Пошли тогда.
Они прошли по улице, которая в конце разветвлялась на дорогу к метро и к дому девушки. Олег Васильевич всегда ходил быстро, Ольга тоже теперь приспособилась и стала не любить людей, которые делают это медленно. Они расстались на развилке, и она побрела к себе. Нет, Ницше она уже дочитала, но теперь ее мучила мысль о том, что она совершенно не имеет никакого представления о русской философии. Нет, Олег Васильевич, бывало, говорил ей, что русские не философы, но какие-то, все-таки, наверное, были.
Ольга забежала на пятый этаж, скинула неудобные балетки, быстро села за компьютер. Совсем скоро, найдя в Интернете Соловьева, она принялась читать.
«Владимир Сергеевич Соловьев – основоположник русской христианской философии…»
- Ничего себе. В Европе уже в начале Средневековья этим страдали, а наши только в конце девятнадцатого века начали…
«Главный принцип философии Соловьева – идея «всеединого сущего». Необходимость принципа всеединства обусловлена тем, что все предметы и явления не существуют отдельно друг от друга и каждый из них есть совокупность определенных сторон, связей и т.д. Даже наша Вселенная не есть «хаос разрозненных атомов», а представляет собой единое, связное целое».
- Да, тут понятно. То есть он считает, что все переплетено и взаимосвязано.
«Отсюда следует, что, постигая истину в своей теоретической деятельности, познающий субъект должен брать сущее не только в его данной действительности, но и в его целостности, универсальности, то есть стремиться к познанию «всего во всем»».
- В общем-то вполне логично, но как так человек может познавать не конкретные вещи? Как тогда быть науке?
«Цельное знание – синтез теологии, философии и опытной науки. Центром каждого из этих элементов соответственно являются абсолютное существо (Бог), общая идея и реальный факт. Только такой органический синтез названных компонентов представляет собой цельную истину знания как такового.».
- Короче, все держится опять на Боге.
«Философ считал, что постоянное сотрудничество стран в области науки, техники и т.д. делает из культурного человечества одно целое, которое действительно, хотя бы и невольно, живет одной общей жизнью. Конкретные страны и национальности должны существовать и развиваться в своих особенностях, как «живые органы человечества», без которых его единство было бы пустым и мертвенным.
С точки зрения В. Соловьева, общее направление всемирно-исторического процесса состоит в последовательном возрастании (экстенсивном и интенсивном) реальной – хотя не всегда осознаваемой – солидарности между всеми частями человеческого рода. Действительное движение истории состоит в созидании и постоянном усовершенствовании форм жизни, в передаче многообразных «культурных начал» - экономических, религиозных, научных, философских и других».
- Ну, хотя бы не отрицает необходимость глобализации и прогресс. Ладно. Нормальный философ. Так, что там дальше…
Она случайно заметила ссылку на какого-то Шестова, который тоже, как оказалось, относился к русской философии. Неправильно было бы не прочитать о нем, потому что девушка задалась целью действительно заниматься и готовиться к олимпиаде, а там наверняка будет вообще вся философия.
«Лев Шестов (1866-1938) был философом, для которого философия была не просто академической специальностью, а делом жизни и смерти. Он был однодум. Поразительна была его независимость от окружающих течений времени. Он искал Бога, искал освобождения человека от власти необходимости. Его философия принадлежала к типу экзистенциальной».
- Ха, свободы искал, короче!