— Возьми его, — прошептала эльфийка, присутствие которой давно потерялось в памяти. Вокруг кулона действительно плясали языки пламени. Именно они излучали тот жар, что превратил зал в общественную баню. Протянув вперед руку, я видела, чувствовала, как огонь касается кожи, пробуя на вкус. И не собиралась его разочаровывать. Уж если довелось сунуть руку в костер, то, по крайней мере, за важной сердцу вещью. Пальцы сомкнулись на холодном металле. Огонь потек по руке, поднимаясь все выше и распространяясь по телу. Обжигающий и леденящий одновременно.
— Просыпайся. Небрежно толкнувшая меня в спину эльфийка не следовала ни одной норме приличия. Даже у людей принято будить гостей тактичнее. Отмахнувшись, как от назойливой мухи, я старалась вернуться в сон, надеясь увидеть продолжение. Но жужжащая под ухом девушка не позволила бы этому случиться. Перевернувшись на другой бок и смерив недоброжелательницу заспанным, но от того не менее гневным взглядом, я разглядела на столике ломоть хлеба, кусок сыра и бокал с красным вином.
Своеобразный завтрак заключенного. От вина я вынужденно отказалась.
Каким бы вкусным оно ни было, пить перед испытанием казалось неправильным. Эльфийка не постеснялась опорожнить бокал за меня.
— Нас ожидает Старейший, — подождав пока предоставленные крохи исчезнут со стола, произнесла девушка, первой выходя в коридор. Я не могла не думать о звании «Старейшего». Каким образом эльфы избрали молодого на вид мужчину? И каким на самом деле является его возраст? А сколько лет Фьеллису, ведь на вид не дашь больше тридцати? Решив для себя спросить о системе летоисчисления эльфийского народа у Фьеллиса, если конечно представится еще поговорить с ним, я, молча, дошла до зала совещаний, где уже ожидали Старейший со своим Советом. Эльфийка заняла причитающееся ей место. Мне же указали встать перед лицом Таллила.
— Рожденная Огнем, каков твой вопрос? Я моргнула. Это и есть испытание? Задать нужный вопрос? Какой вопрос в данный момент будет являться правильным?
— Много таких? Избранных Богами, — вопрос давно меня интересовал, но все не было достойного собеседника, способного на него ответить.
Таким я посчитала мудрого эльфа.
— Рожденных Огнем, Водой, Воздухом и Землей, Избранных Богами, когда-то могли насчитывать десятки, а то и сотни. Боги щедро одарили свои творения, заботясь лишь о том, чтобы принести на землю истинную веру. Есть ли у тебя еще вопросы, дитя?
— А сейчас? Почему мне сказали, что встретить их сейчас — уже чудо?
— Избранных истребляли с целью завладеть кулонами. Но подчинить себе кулон может не каждый, и многие из них со временем были утеряны. Со смертью Избранного он передается следующему или попадает в руки истребителя.
— Постойте, что значит, передается следующему?
— Я Оаленн — реинкарнация погибшей когда-то Рожденной Воздухом, — эльфийка встала со своего кресла, гордо вскинув голову. — Избранных можно истребить лишь одним способом — вернуть в стихию их породившую. Огонь — в огонь, землю — в землю, воздух — в воздух, воду — в воду. Избранный должен быть предан стихии еще при жизни.
Лишь тогда он не сможет возродиться вновь.
— То есть, если Флориана захочет меня убить… — в горле встал ком, не давая закончить вопрос. Но девушка, улыбнувшись, сделала это за меня.
— Она сожжет тебя заживо. Кажется, у меня подкосились ноги, ведь пол в мгновение оказался гораздо ближе, чем раньше. Перспектива оказаться Избранной становилась все менее радужной. Я даже слегка завидовала ожидающим казни друзьям.
— Я почти уверена, что вы ошиблись. Могу ли я отказаться от испытания? — я взглянула в бездонные глаза Старейшего. Кому-то они могли бы показаться голубыми, но на самом деле были скорее фиалковыми. Именно в них скопилась вся мудрость эльфийского народа.
Но мужчина оставался безучастен, полностью оставив переговоры эльфийке.
— Ты прошла испытание, дитя, — улыбнулась Оаленн, положив руку на свой кулон. Затаив дыхание, я оттянула ворот блузы и застонала, бессильно откидываясь на пол и закрывая глаза. На тонкой золотой цепочке висел кулон, так похожий на языки пламени. Значит, сон не был сном.