Я опрометчиво считаю себя незамеченной, а зря. Кто-то резко потянул дверь на себя, и я буквально выпала в зал. Шум стих, образовалась гробовая тишина, взгляды всех присутствующих устремились в мою сторону.
Кошмар, как же глупо я попалась. Кое-как поднимаюсь с пола и тут же врезаюсь в широкую грудь неизвестного.
— А кто это у нас? Залетная птичка? — грубый бас выводит меня из транса.
Задираю голову, чтобы получше рассмотреть незнакомца, и встречаюсь с янтарным взглядом. Он уже открыл рот, чтобы сказать что-то колкое, это видно по его ухмылке, но резко замолкает, делает глубокий вдох. Ноздри широко раздуваются, а зрачок расширяется, заполняя собой всю радужку. Он словно опьянен моим ароматом. Кажется, именно об этом говорил Гур. Этот незнакомец опасен для моей свободы.
Нужно убегать, желательно прямо сейчас, прятаться в подвале и надеяться, что ситуация сама как-нибудь рассосется.
Только силенок мне не хватает. Незнакомец вцепился в меня мертвой хваткой. Не вырваться, не убежать, я слишком слаба, чтобы противостоять этому существу. И как же быть?
— Выметайтесь отсюда, — грубым басом кричит на всех присутствующих, и никто даже не подумал возразить.
Существа уходят молча, даже Гур. Зал опустел за секунду. А мне что теперь делать?
— Можно, я тоже пойду? — спрашиваю без особой надежды, но вдруг повезет.
— А ты забавная.
Чувствую себя бабочкой, пойманной в сети, отпускать меня никто не собирается, наоборот, он прижимает к себе еще плотнее. Руки его словно тиски на моей талии. Надави он чуть сильнее, и синяки мне гарантированы.
— Отпустите, мне больно.
Мой тихий голос теряется на фоне его громкого надрывного смеха. Издевается? Или думает, что я шучу? И так готова от страха умереть, а ведь Гур предупреждал меня, но кто же знал, что здесь драки и шум — это норма.
— Никто не смеет говорить мне, что делать, запомни это, женщина! Впредь ты будешь слушаться меня и делать все, что я скажу!
От такой наглости у меня глаза на лоб полезли. Похоже, нервы дали сбой, и я рассмеялась ему прямо в лицо.
— Что смешного я сказал?
Интересно, он идиот или действительно не понимает?
— И не надейтесь, я никому не буду подчиняться, я не рабыня!
— Хм… — Незнакомец задумался, а потом резко впечатал меня в стену.
От удара головой об металл в глазах заплясали черные мушки, уши заложило и появилось знакомое чувство тошноты.
— Слушай меня внимательно: на этой планете я решаю, кто и кем является, никто не осмелится бросить мне вызов.
Страх сменился отвращением, когда его наглая конечность порывисто разорвала верхнюю часть моего комбинезона пополам. Хорошо, что я оставила лиф, но и это не сильно помогло.
— Красивая и способна выносить потомство, — как завороженный зашептал он, не отрывая взгляда от моей груди. — Бесценный дар, и я хочу его получить.
— Хотеть не вредно, — усмехаюсь.
Нет, после всего произошедшего я не сдамся какому-то напыщенному инопланетянину.
— Смело, но недальновидно, — отвечает мне той же ухмылкой и, не спрашивая, впивается в губы болезненным поцелуем.
Меня тошнит от его прикосновений. Никогда не мечтала распрощаться с девственностью на грязном полу в инопланетной забегаловке, а дело идет именно к этому.
Мои руки зафиксированы над головой и удерживаются в крепком захвате. В то время как его рука гуляет по моему обнаженному телу, больно сжимая грудь, забираясь под чашечки лифа.
— Сладкая и нежная, — шепчет, оторвавшись от меня с неохотой. — Я не беру женщин силой, но ради тебя готов сделать исключение.
От страха голос пропал. Протестующе мычу, размахивая головой.
— Глупая, я твой единственный шанс выжить на этой планете! — Он нежно проводит пальцами по моему лицу. — Согласись, лучше быть самкой для одного, чем для всех.
— Нет, — пытаюсь вырваться, — лучше иметь выбор, я не стану вашей вещью.
Мои трепыхания его только больше заводят. Рычит, как дикий кот, утыкается в мою шею и громко дышит.
— Выбор, говоришь? Я его тебе предоставлю, милашка. — Сама не верю, но он отступает, я чувствую свободу. — Даю тебе ровно сутки на раздумья, сама ко мне придёшь.
— Это не похоже на выбор. — Хоть и страшно, но взгляд не отвожу от его глаз, а они налиты безумной похотью.
— Я не люблю брать самок силой и никогда этого не делал, но ради тебя сделаю исключение, если сама не придешь!
Я не отвечаю, только упрямо поджимаю губы и смотрю с вызовом.
Хмыкнув, он медленно разворачивается и уходит, но у самых дверей замирает, бросив напоследок: