Этот дядюшка по материнской линии сыграл определенную роль в жизни Роберта. Дяде принадлежал магазин «Эдмунд Зингер, изделия из стекла и фарфора», и юный студент подрабатывал здесь при любой возможности. Он помогал на складе и при отгрузке товара, убирал в помещении магазина, когда постоянные работники уже уходили, и даже подменял продавца. Как раз и в тот день, когда он в первый раз заговорил с Юлией, ему надо было еще успеть в магазин дяди Эдмунда.
Мать Роберта не очень одобряла работу Роберта.
— Я могла бы продать свои украшения, — предлагала она изредка.
— Твои украшения? — отвечал Роберт. — Да этого не хватило бы даже на два месяца!
— Ну не скажи! Если взяться за дело с умом, то точно можно было бы получить хорошую цену.
На этом обычно разговор на эту тему заканчивался. Во всяком случае, она не предпринимала никаких серьезных попыток продать свои кольца, браслеты, серьги и цепочки, которые она очень ценила, ведь они были подарены ей рано умершим мужем.
Вообще мать Роберта, фрау Ида Пальмер — это была особая статья. Прошло довольно много времени, прежде чем Роберт решился представить ей Юлию, причем так, чтобы это не было обидно для Юлии. У Юлии не было никакого желания знакомиться с этой строгой дамой.
Юлия довольно быстро познакомила Роберта со своим отцом, который, к ее облегчению, среагировал без каких-либо признаков отцовской ревности. Они оба, такие разные, очень хорошо поговорили между собой.
— Итак… он понравился тебе? — спросила она отца после ухода Роберта, вся светясь от счастья.
— Мне нечего сказать против него, — сдержанно ответил отец.
— И это все?
— Он хорошо выглядит, ты это и сама знаешь, хорошо одет, интеллигентен и несомненно обладает еще рядом других положительных качеств.
— Хороший, хороший, хороший! — повторила Юлия. — Как будто в нем ничего, кроме хорошего, нет!
Отец выстукивал свою трубку.
— Ведь не я в него влюблен. Чего ты ожидаешь от меня?
— Чтобы ты высказал свои возражения!
Отец спокойно продолжал чистить свою трубку.
— А разве у меня должны быть возражения?
— Не должны быть, но наверняка есть. Ну давай же, скажи!
— Ну хорошо, я просто думаю, что он не совсем серьезно воспринимает или тебя, или свою учебу.
— Я не понимаю.
— Он говорит, что хочет жениться на тебе…
— Он этого действительно хочет!
— Подожди, девочка! Ты ведь хотела услышать правду. Я не очень хорошо разбираюсь в таких делах, но все-таки думаю, что будущий врач должен жениться на богатой женщине. Если врач состоит где-то на службе, он не очень много зарабатывает, но чтобы работать самостоятельно, иметь свою практику, потребуется много денег. Поэтому ему и нужна жена, у которой есть деньги, или отец, доктор или профессор, к которому он сможет войти в дело.
Юлия покачала головой.
— Роберт не рассуждает так прагматично.
— Возможно, что он немного не от мира сего. — Отец еще несколько раз постучал своей трубкой, затем сунул ее в карман и встал. — Иди спокойно спать, моя девочка! И не давай своему старому отцу портить твою прекрасную историю любви. У вас обоих остается еще достаточно времени, чтобы успеть стать взрослыми.
Они никогда больше не возвращались к этому разговору, но еще долго предостережения отца вертелись у нее в голове. Несмотря на всю свою влюбленность, она рассуждала достаточно реалистично для того, чтобы понять, что, по крайней мере, доля истины в этих предостережениях отца была.
Мать Роберта, Ида Пальмер, тоже встретила Юлию достаточно дружелюбно, хотя она и не одобряла происхождение Юлии, да и профессия манекенщицы казалась ей сомнительной. Но даже при самом сильном предубеждении она не могла не признать тот факт, что Юлия была красивой девушкой, которая очень модно и вместе с тем со вкусом одевалась. Ида Пальмер сама очень следила за модой; собственно, именно она привела Роберта с собой на показ мод фирмы «Про Фобис».
Впервые они встретились в квартире Пальмеров в воскресенье утром. Юлия пришла с букетом желтых роз для матери своего друга.
— Это Юлия, — представил ее Роберт, — девушка, на которой я хочу жениться.
— Видно будет, — сказала она и выдавила из себя улыбку.
Они сели к круглому столу из темного полированного красного дерева. Фрау Пальмер предложила шерри, но молодые люди не захотели, и тогда Роберт принес только для матери бокал, подставку к нему и налил из графина шерри.