— Лучше всего я чувствую себя в старых вещах.
— Как вы правы! Следует делать так, как это делают богатые англичане, которые дают лакеям месяцами разнашивать свои костюмы и обувь, прежде чем наденут их сами. Но у нас это не принято.
— Я думаю, что и в Великобритании этот обычай уже ушел в прошлое. Кто сейчас может себе позволить подыскать слугу, подходящего по фигуре и по размеру обуви, если вообще может позволить себе иметь слугу.
Граф засмеялся, взял Юлию под руку и они вошли в вестибюль.
В ресторане его приветствовал молодой человек в смокинге, который занимался исключительно приемом гостей.
Он помог им снять пальто.
— Добрый вечер, мадам… Добрый вечер, месье граф… позвольте проводить вас к столу?..
Он отодвинул стул для Юлии, затем — для графа и сразу же к ним поспешил официант. Как Юлия и предполагала, граф заказал бутылку шампанского.
— Может быть, закажем «меню дня»? Или для вас это будет многовато?
— Совсем нет, — живо ответила Юлия. — Некоторые блюда — это совсем крошечные порции.
Он вопросительно поднял брови.
— У вас большой опыт в этой области?
— Да, немного есть, — сказала она с улыбкой, вспомнив, как они были в ресторане с Маргит Шонцайт, но не стала говорить ему об этом.
— Мы возьмем меню номер один или номер два?
— Второе, пожалуйста. В первом меню «эссенц фом фазан» кажется слишком пресным.
Когда официант отошел, месье де Шатонак сказал:
— Я знаю, о чем вы сейчас думаете.
— Меня удивляет, что вас здесь знают.
— Я часто бываю в Мюнхене. Как жаль, что я познакомился с вами только теперь. Мне жаль упущенного времени.
— Это можно наверстать.
— Но то, что вы сейчас говорите, это совсем не то, что вы думаете, так?
— Я не понимаю вас.
— Признайтесь, вас развлекает, что я настаиваю на графском титуле здесь.
— Меня это немного удивляет, — признала Юлия, — но я могу это понять. Конечно, титул дает вам здесь некоторые преимущества: быстрое резервирование, хороший столик, предупредительное обслуживание…
— Да, это так. Но все это только пока у меня есть деньга. Граф, который не сможет заплатить, становится беднее бедного.
Она засмеялась.
— Бедный граф! У меня уже просто слезы на глазах.
«Тантрис» нельзя было назвать уютным рестораном, в котором можно подержаться за руки и немного расслабиться. Здесь было яркое освещение, слишком высокие потолки, столики стояли слишком близко друг к другу и в таком же порядке как в вокзальном ресторане. Это было то самое место, где можно увидеть и быть замеченной, а именно это и было здесь главным.
Однако Юлия совсем не замечала других посетителей ресторана, среди которых она могла бы увидеть очень красивых женщин, сказочно богатых мужчин и даже нескольких знаменитостей. Она даже не получала никакого удовольствия от общества столь высокопоставленной персоны и не предавалась мыслям о том, как оценивают ее другие. Она сознавала, что она красива, но… только для него. И она наслаждалась его присутствием вне зависимости от впечатления, которое производила на других.
Им надо было так много рассказать друг другу об их юности, так по-разному проведенной, о целях и надеждах, которые были не так далеки друг от друга и об их взглядах на искусство и моду. Они сидели у всех на виду и вместе с этим у них было ощущение, как будто они одни в ресторане.
— Вы замужем, Юлия? — спросил Пьер, когда они приступили к десерту.
— Да. — После некоторых колебаний она добавила: — но я ушла от мужа.
Он не стал больше ничего спрашивать, а пристально посмотрел на нее.
Она не знала, как лучше объяснить ему все.
— У него ребенок от другой женщины, — вдруг произнесла она.
— Звучит прекрасно! — удивленно сказал он.
— Прекрасно? — удивилась Юлия. — Я не вижу в этом ничего прекрасного.
— Это звучит романтично, Юлия, как история из других времен. Сегодня изменяют и лгут друг другу, однако не делают детей. Даже шестнадцатилетние уже знают все о противозачаточных средствах, но если и при этом что-то происходит, то ведь существует еще одно решение вопроса.
— Я думаю, что она хотела тем самым заставить его развестись, — тихо сказала Юлия.
— Да, это могло бы послужить объединением. Он именно так вам все изобразил?
— Да, то есть, нет. Ах, я не знаю. Я была в ярости. Я даже не слушала его.
— Вот это было не совсем правильно.
— Но если бы вы вдруг, совершенно неожиданно, узнали, что ваша жена…