— Вот как?
— Я был готов к тому, что ты встретишь меня с упреками. Любая другая женщина так бы сделала…
— Нет, это не так.
— …но ты просто занялась сама собой.
Ей было приятно его признание, но она все же возразила.
— Ты совсем забыл, что я должна была обследовать всю квартиру. — Я совсем не заметила, что тебя так долго не было.
— Любая другая обязательно, как это говорят? — попрекнула бы меня.
— Ты правильно заметил, — сказала Юлия, — что мне очень хорошо бывает одной. Я к этому привыкла. — Она вспомнила о многих вечерах, проведенных в одиночестве, и у нее непроизвольно вырвался вздох. — Ах, я так рада тому, что сейчас я здесь с тобой! — сказала она и прижалась к нему.
Мне так хочется, чтобы это было навсегда! — подумала она, но не сказала этого вслух.
Хотя они за ужином выпили только по бокалу вина, оба были возбужденные, веселые, как будто опьяненные счастьем. И когда Пьер предложил ей пойти потанцевать, в этот раз она не стала отказываться. Ведь она всегда страстно любила танцевать, и сейчас сгорала от нетерпения — ей хотелось почувствовать себя в его руках во время танца.
В Мюнхене она купила себе новое коктейльное платье — яркое, сверкающее, с широкой юбкой, но до последней минуты сомневалась, не слишком ли оно для нее молодежное.
Она покружилась перед Пьером, чтобы показать ему платье.
— Ну? Что ты скажешь теперь? — спросила она, рассчитывая на одобрение.
— Ты относишься к тем женщинам, которым идет все.
Какое-то мгновение она раздумывала, стоит ли ей обидеться или засмеяться.
— Я не могу считать это комплиментом, — ответила она, улыбаясь.
— Но такова правда. Ты ведь сама знаешь, что у тебя безупречная фигура манекенщицы.
— С этого все и началось.
Пьер не обратил внимания на ее реплику и спросил, поправляя на себе бабочку:
— Тебе никогда не приходило в голову, что наше ремесло имеет нечто общее с обманом?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, мы даем демонстрировать наши модели девушкам, которые выглядят привлекательными даже в лохмотьях, и обманываем наших клиенток, лживо уверяя их в том, что они будут похожи на этих сказочных женщин.
— Но ведь это так и есть! — возразила Юлия, потом, подумав, добавила: — Хотя бы отчасти.
— Eh, bien! Ты ведь понимаешь, что я хочу сказать. При помощи даже самой изысканной модели нельзя скрыть сутулую спину, живот, слишком узкие плечи или широкие бедра.
— Нет, ты не прав все-таки в определенной степени, можно. Если ты говоришь, что манекенщицы хорошо выглядят даже в скромных платьях, то тогда можно из этого сделать такой вывод: женщины, у которых не безупречная фигура, не имеют права быть плохо одетыми.
— Туше! Я сдаюсь побежденным, мой маленький философ. Ты защищаешь только свою профессию.
— Это наша профессия, не так ли? Между изготовлением вещей и ее продажей огромная разница, но их нельзя отделить друг от друга. Одна часть не может существовать без другой. — Она с его помощью надела пальто. — Ты сначала пойдешь за машиной?
— Нет, ma petite, мы пойдем пешком. Это недалеко.
Действительно, танцевальный бар, в который он ее повел, находился всего лишь в нескольких кварталах от дома и, по тому, как его там называли «месье граф», она решила, что он там частый и желанный гость. С кем же еще Пьер бывает здесь обычно? — пронеслось у нее в голове, но она понимала, что не имеет никакого права на ревность, и не стала задавать вопросов.
Стены и потолок в помещении бара были обшиты деревом, уголки и ниши были слабо освещены, так что у влюбленных парочек была возможность тихо поворковать. Стойка бара и стена за ней также были освещены неярко, впрочем как и небольшая круглая площадка для танцев. У рояля сидел высокий чернокожий человек, оттуда была слышна приятная музыка.
Все столики были заняты, и они сели на высокие табуретки у стойки. Пьер заказал коктейли. Они пили через соломинку коктейли и болтали. Затем Пьер протянул ей руку и помог встать. С другого конца бара кто-то сказал ему несколько слов, которые он, улыбаясь, парировал.
— Мои друзья, — объяснил он Юлии. — Они хотят, чтобы мы сели к ним.
— Но это не все, они сказали еще что-то.
Пьер засмеялся.
— Ты заметила это? Ну, они завидуют мне — как это сказать? — моей победе. Над тобой, Юлия. Поэтому они, естественно, подтрунивают надо мной.
Юлия много бы отдала за то, чтобы понять эту небольшую словесную перепалку, и твердо решила, наконец, начать учить французский язык.