— Значит твой дядя будет страдать.
— Ты сделаешь это!
— Я сделал самое трудное. Он жив.
— Он никогда не простит тебя.
— Простит. Потому что однажды он сможет почувствовать что-то, кроме боли и ужаса, и будет рад, что остался в живых. А цена не имеет значения. Для таких, как он. Но тебе это отлично известно, правда, Горец?
Риодан отвернулся, и мы продолжили путь к камере в тишине сквозь порывы ледяного ветра.
В узкой каменной камере я уселась на стул, озабоченная и нервная.
Мой кайф от Темной плоти испарился без предупреждения, этим вечером в КиСБ, пока я пыталась высвободить один из моих наименее пострадавших книжных шкафов от груды поломанной мебели и снова поставить его в вертикальное положение.
Громоздкая башня из полок, падая на пол, поломала несколько моих пальцев, мышцы которых стали неожиданно слабыми. К счастью, даже без Темной плоти, я быстро исцелилась и даже не прихрамывала.
Но к несчастью, кайф исчез, сделав меня вспыльчивой и более нетерпеливой, чем я была.
Мне хотелось, чтобы это поскорее закончилось. Я уже решила, что скажу им, что по-прежнему не могу найти Книгу, даже с помощью вновь вернувшихся чувств ши-видящей. Как бы они себя почувствовали, если бы я попыталась их заставить погрузиться в себя в поисках чего бы там ни было? Если бы попыталась заставить их дать мне воспользоваться их внутренним демоном в его самой дикой и неконтролируемой форме?
Они бы не стали и секунды терпеть это. Так почему я должна? Должен был быть другой способ спасти наш мир. Кстати говоря, прежде чем я побеспокою то, что не следует беспокоить… Я посмотрела на Бэрронса:
«Я должна показать тебе кое-что в книжном магазине. Сегодня вечером.»
«Это не может подождать?»
«Нам не следует откладывать. Это может помочь нам с черными дырами. Но я хочу, чтобы эта вещь была у тебя. Мне не следует использовать ее.»
Он кивнул в знак согласия.
«Если что-то пойдет не так…» — я сказала ему, где ее найти, представляя, как он, ко всему прочему, находит мои дневники, но если сегодня произойдет худшее, то для меня это уже не будет иметь никакого значения.
«Все будет в порядке.»
Легко ему говорить. Последнее время моя Книга была слишком молчаливой.
Я закрыла глаза и притворилась, будто погружаюсь внутрь в поисках своего внутреннего озера, под которым сверкает монстр. Я вспоминала, как обнаружила впервые это место, эту темную комнату, вспомнила о свободе и силе, которые я почувствовала тогда. Это было прежде, чем я узнала, насколько все было испорченным.
Когда-то мне нравилось иметь это внутреннее озеро. Сейчас же я презираю его.
Поток воды взорвался внутри меня, он бил ключом, ледяной и темный. Я стала задыхаться, отплевываться, и мои глаза широко распахнулись.
— Что такое, — спросил Риодан.
Несмотря на потоки воды внутри меня, моё горло было пересохшим, и я сглотнула.
— Несварение, — ответила я. — Мне кажется, что ничего не выйдет.
На что Риодан ответил:
— Впереди вся ночь.
А я не сомневалась, что он просидит здесь всю ночь только для того, чтобы убедиться, что я тоже тут сижу.
Я снова прикрыла глаза и сидела, не двигаясь, не пытаясь никуда дотянуться, а только почувствовать. Что же будет дальше? Мое озеро никогда раньше не взрывалось таким потоком при встрече со мной — оно почти утопило меня.
Вода подернулась рябью и всколыхнулась. Глубоко внутри, быстрый стремительный поток высекал расселину в моей душе. И мне это не нравилось. Раньше такого никогда не случалось. Мое озеро всегда было спокойным, безмятежным, с прозрачной поверхностью, которая покрывалась рябью лишь тогда, когда вещи невероятной силы всплывали на ней.
И все же я чувствовала себя так, будто там существовало какое-то яростное подводное течение, и если я не буду осторожной, то оно меня поглотит.
Я открыла глаза.
— А чем именно, по твоему мнению, нам может быть полезна Книга?
— Мы уже обсуждали это.
— Я не могу читать ее. Я не буду ее открывать.
— У страха глаза велики, — сказал Бэрронс.
— Если то, чего я боюсь, размером хотя бы с десятую часть моего страха, это уже плохо, — резко возразила я. — Ты стоял рядом со мной на улице и видел, что она сделала с Дереком О'Баннионом. Она и тебя преследовала. Ты чувствовал ее силу. И именно ты был тем, кто сказал мне, что если я воспользуюсь хотя бы одним заклинанием, которое она предлагает, то уже никогда не буду прежней.