Рейна, как всегда, подвела их к теме разговора.
— В основном, — сказала она, — Эллюкка и… как тебя зовут? Сакариас? Оба правы. Нам всем нужно поесть, иначе мы больше ничего не сможем сделать. И нам нужно выяснить, как правильно проникнуть внутрь этого места. Мы не можем вечно торчать у входа. Холодно, спать нам не на чем, а если ветер действительно поднимется, то будет ужасно. Это небезопасно.
— Согласна, — поддержала Лисабет. — Драконам запрещено приходить сюда — они были здесь с тех пор, как все помнят — и это слишком высоко для волков. Но если мы не сможем войти внутрь, то это не будет большим укрытием, если драконы решат нарушить правила.
— Мы с Рейной пойдем поищем, как всем попасть внутрь, — вызвался Андерс.
— И мы организуем что-нибудь поесть, — согласился Тео. — Сакариас, ты можешь помочь.
Андерс и Рейна взяли одну из артефактных ламп, висевших на стене возле очага, а остальные оставили в прихожей, когда подошли к огромной двери, ведущей в саму Облачную Гавань. Она располагалась в самом дальнем конце зала, и комната была так велика, что разговоры друзей затихли позади, пока Андерс не почувствовал себя не больше пылинок, танцующих в свете лампы вокруг них.
Дверь была сделана из темного дерева и без ручки. На его поверхности были закреплены ряды металлических букв, отражающих свет лампы, направленной на близнецов.
НЕ ХОДИТЕ ДАЛЬШЕ БЕЗ…
— КЛЮЧ ~
— ИСТИННАЯ КРОВЬ ~
— ИСТИННАЯ ЦЕЛЬ ~
Когда они впервые прочли эти слова, всего несколько часов назад, они были сбиты с толку. Но, по крайней мере, им удалось ответить на один вопрос, и они с сестрой двигались уверенно. Рейна вытащила обе заколки из волос, ее черные кудри стали еще больше, чем раньше. Она протянула одну шпильку Андерсу, и одновременно, крошечными рунами внутрь, близнецы вдавили их в неглубокое углубление, встроенное в дверь. Ключ. Кончики пальцев Андерса покалывало, когда сущность внутри артефактов сделала свое дело, и с мягким щелчком дверь распахнулась, открыв длинный коридор за ней.
Одна за другой по всему коридору зажигались лампы, освещая дверь за дверью, а также каменный пол и стены, выложенные сотнями длинных полосок металла, которые светились мягким сине-зеленым светом с крошечными, замысловатыми рунами. Вся Облачная Гавань была одним гигантским артефактом.
Разгадать «Истинную кровь» теперь было легко — Андерс и Рейна — потомки Дрифы, и этого, казалось, достаточно. Андерс подумал, что, возможно, сама Дрифа была потомком драконов-кузнецов, которые изначально создали это место.
Как раз перед тем, как близнецы вошли внутрь, Андерс услышал тихий шорох позади себя, и он обернулся как раз вовремя, чтобы Кесс прыгнула в его объятия. Он засунул ее под рубашку, и там она устроилась, прижавшись теплым комочком к его коже, тихо мурлыча.
— Ну, что ж, — сказал он, — это ключ и истинная кровь, о которой позаботились. Но какова наша истинная цель на этот раз? — Он знал, что как только они попросят то, что нужно, на полу загорится тропинка, ведущая их в любую часть Дрекхельма, которая может помочь им или ответить на их вопрос. — Найти способ провести остальных внутрь?
Рейна кивнула и откашлялась.
— Облачная Гавань, пожалуйста, покажи нам способ впустить сюда других людей.
Андерс почувствовал проблеск надежды, когда свет потускнел. «Давай», — безмолвно призывал он стены вокруг себя. — «Помоги защитить наших друзей».
Затем снова вспыхнули огни, и вместо того, чтобы уйти, тропинка, которая появилась, началась у их ног, завершила круг вокруг них, а затем привела прямо туда, где она началась, так что каждый из них стоял внутри круга света.
Андерсу хотелось закричать.
Что им теперь делать? Как это могло их куда-то привести?
— Она сломана? — спросила Рейна, топнув ногой внутри круга.
Но они повторили просьбу и получили тот же результат.
— Значит, мы пока не можем всех впустить, — заключил Андерс. — Если драконы появятся, наши друзья окажутся в ловушке в вестибюле, им некуда будет бежать.
— Тогда будем надеяться, что сегодня никто не появится, — ответила Рейна. — Думаю, мы могли бы спросить, как сделать его более удобным для них, по крайней мере. Вероятно, у них здесь нет кухни, а если и есть, то мне не хотелось бы заглядывать внутрь. Пыль такая густая, что не может быть никакой еды, которую кто-нибудь захотел бы съесть.
Но Андерсу пришла в голову новая мысль, пронзившая его с быстрым шипением возбуждения.