- Твоя премия связана с этим?
- Возможно, хотя я больше на внешний фронт тружусь, - коньяк развязал язык журналиста. Да и здесь все были свои, вряд ли побегут тут же закладывать в органы. Мерзликин в этом плане больше опасался сослуживцев, люди из будущего получили отличнейшую прививку от стукачества. «Не верь, не бойся, не проси!» - Но вот что я скажу вам, ребята. Готовится новая Конституция, комиссия уже создана, научные институты подключены, скоро объявят публично.
- Так это… - Степан пытался вспомнить обрывки из прошлой своей жизни. - В прошлый раз в ней объявили о построении Развитого социализма, новая, так сказать, веха в жизни советских граждан. Сейчас что удумают?
- Точно не знаю, но послабления однозначно будут. Кооперативы, частники, но – под мудрым руководством партии.
- Её роль закрепят в Конституции?
- Учли, получается, черти китайский опыт, - широко улыбнулся Гоша.
Холмогорцев ехидно глянул на товарища:
- Уже предвкушаешь?
- А то! Это сколько тогда возможностей откроется!
Анатолий хлопнул соседа по плечу:
- Зря торопишься. Там, – он показал пальцем наверх, - то же не дураки сидят. Хрен вам, а не новый капитализм! Отпустят чуток вожжи, чтобы шестеренки смазать, затем заново вправлять будут. В русло обновленной плановой системы.
- Толик прав, никто просто так власть не отдаст. Ошибки перестройки, вернее, прямое предательство интересов страны тут не прокатит. Старики без гарантий место не уступят, а у них здесь ох какая силища и влияние.
- Может, и к лучшему, - Дмитрий снова очнулся, друзья уже привыкли к его странному свойству быстро захмелеть и через некоторое время «вернуться». – Больно уже поганые следующие двадцать лет у нас получатся. Лучше уж с Советами, чем с теми падлами. Да и Афгана здесь точно не будет
Все замолчали. Одно то, что не случится нескольких кровавых войн, высушивших душу народа, перевешивало кучу остальных аргументов. В здешних школах сейчас учились парни, которым в другой истории было суждено лечь от душманских пуль, а на улицах в скором времени начнут гулять беременные мамочки будущих солдат, сгинувших в кровавой кавказской бойне. Кто в здравом уме не захочет предотвратить их никому не нужные смерти. Заигралась страна в своем время в имперские гонки, забыв о собственном народе.
- Есть и еще одно обстоятельство, - Мерзликин оглядел притихшую компанию, - есть мнение, что кроме партийных и комсомольских организаций к управлению страной надо больше привлекать различные общественные движения. Делать это вполне официально через выборы в Советы.
- Чтобы разбавить охреневших от безнаказанности партфункционеров? Что же, умно! – Гоша, обычно не любивший «политический» треп, оживился.
- Не без этого. Но вот что я вам скажу, парни, - Анатолий наклонился вперед. – Слышали о переформировании Общества защиты прав переселенцев?
«Переселенцами» в Союзе стыдливо называли попаданцев из будущего. Шила, да еще такого огромного в мешке было не утаить. По стране бродили странные слухи, многим новые люди откровенно не нравились, то и дело происходили нехорошие инциденты.
- Хочешь сказать, - быстрее всех сообразил бывший фарцовщик Бадаев, - что в выборах смогут участвовать наши представители?
- Соображаешь! Кусок пирога Советы точно откусят, а это власть. Так что настоятельно советую вам не теряться.
- Интересное предложение.
- Это тебе кто-то подсказал или сам догадался?
Мерзликин тяжело обернулся на Холмогорцева. Он давно подозревал, кто в этой компании самый смышленый. Но перепалку предотвратила официантка, начавшая приносить горячее: свинина по-французски со сложным гарниром. Если перевести на русский – тонко нарезанное мясо, запеченное под сметаной с жареным картофелем, и консервированным горошком и зеленью.
В зале громко заиграла музыка, поэтому разговор продолжился на балконе, куда обычно выходили курящие посетители. Из компании же курил один Власов. Мерзликин и неожиданно Холмогорцев его поддержали, вдыхая аромат Сухумского «Космоса».
- Серега, ты чего такой ершистый? Да, есть люди, которым наше место в этой действительности претит. Они хотят большего.
- Кто там вас поддерживает – партийцы или конторские?
- Какая тебе разница!
- Не верю я вторым. Кто-то же слил страну в девяносто первом?