Ракитин отступил в тень и нашел глазами узкую скамейку. По многочисленным бычкам и банке он понял, что здесь местная курительная. Резко захотелось присесть, как будто ноги отказали. Да что же это такое! Второй день его гложат воспоминания, которые подсознание уже почти два десятка лет пытается забыть. И как он сумел только не сойти тогда с ума. Обычный двадцатилетний парнишка. Стало душно, он потянулся к сумке и достал бутылку «Нарзана». Чистая вода всегда облегчает муки. Почему он выжил тогда? Один из немногих срочников в их взводе? Зачем он выжил? Этого Семен не знал. Но знал, что без Мясникова точно бы погиб. Полковник тогда многих спас. Просто своим присутствием.
Разведгруппа ГРУ вышла на них под утро. Обматерив друг друга, они все-таки признали разведчиков за своих. Больно уж виртуозно полковник гнул бранные словечки. Что поделаешь — опыт! Оказавшись внутри занятого остатками роты здания, Мясников тут же потребовал к себе старшего. Оба бойца его маленькой разведгруппы были ранены. Рация разбита. А вот сведения до командования донести требовалось срочно.
Хмуро оглядев молоденького старлея, их внезапного ротного, полковник проглотил готовые, было выскочить матерные словечки и вскорости развернул бурную деятельность. Офицер ГРУшник сумел собрать из двух снятых с разбитых БМП раций одну. Они связались с каким-то не своим непосредственным командованием, некоторое время переругивались и попросили помощь.
В начале дня подполковник грамотно расставил возле окон и проемов бойцов роты, распределил силы, попутно обучая неопытного старшего лейтенанта и постоянно причитая:
— Да что же такое! Афган уже был, а вам ничего не показывают! Когда ж мы начнем не на собственной крови обучаться?
Ракитин навсегда запомнил, как незнакомый полкан разглядывал исподлобья еще целые здания чужого города. Видимо, он предчувствовал будущие разрушения и бесчисленные смерти, стараясь по мере сил уменьшить их число. Разве можно было не доверять после такого этому человеку? Натура бывает цельной или с самого начала, или никогда.
Глава 7
На стремнине. 5 июня 1973 года
Так получилось, что расторопный старослужащий в лице Ракитина стал кем-то вроде посыльного при полковнике Мясникове. Со связью, что в советской, что в российской армии всегда было плохо, и потому приходилось много бегать. Да ладно бы просто бегать, частенько передвигаться получалось лишь на четвереньках, да еще под огнем противника, заодно подтаскивая на точки боеприпасы. Подтянув свежие силы, «чехи» начали беспрерывно атаковать остатки роты мелкими группами. У них было много РПГ и выстрелов для них, патронов также не жалели, заливая позиции русских войск огненным железом. Спасибо тем, кто оставил на территории ЧИАССР горы оружия на складах. Штурмовиков плотно прикрывали пулеметы и снайпера.
К вечеру половина ребят оказалась ранена. Не менее десятка погибли и были стащены в подвал. Спасли их два АГС, чудом притащенные на позиции. В одной из проскочивших к роте МТЛБ оказией привезли много выстрелов к ним. Семен и легкораненые бойцы еле успевали заряжать ВОГами «улитки». С одного автоматического гранатомета АГС-17 стрелял сам Мясников, со второго здоровый сверхсрочник под руководством раненого ГРУшника.
Оставив около проклятого административного здания кучу трупов, чеченцы отошли зализывать раны. К ночи в городе разгорелись бои. Видимо, российское командование подтягивало новые силы. Кто же знал, что штурм столицы мятежной республики затянется надолго и станет таким кровавым. В итоге от самого города после двух войн мало что останется. Но никто не ведает свое будущее.
Семену стало зябко, несмотря на солнечный день. Он старался забыть пережитый когда-то ужас. Но сейчас эти воспоминания нужны были для новой жизни. Одна из немногих ниточек, связывающих такие разные эпохи, это и есть тот самый полковник Мясников. Ракитин даже не думал, что точь-в-точь запомнит некоторые детали и адрес московского дома ГРУшника. Перенос тела или сознания, видимо, разбудил в нем странные силы.
А рассказал о своей молодости Иван Петрович, уже умирая. Снайперская тяжелая пуля поймала полковника во время перебежки. Семен оттащил офицера в подвал и как смог перевязал. Но жизнь толчками уходила из крепкого тела взрослого мужчины. Внезапно тот пустился в воспоминания. Тогда и рассказал, что после командировки некоторое время служил около дома и даже проживал в квартире у матери. На счет тогдашней учебы упомянул вскользь. Верхняя Радищевская улица четыре квартира восемь. И вот он сейчас здесь. А полковник умер в тысяча девяносто пятом году во время эвакуации прямо на руках молодого солдатика.