Громкое название скрывало набор разнообразных факультетов, готовящих кадры для школ и прочих учебных заведений. Хотя при разрастании в девяностые бывший педагогический институт стал университетом со всеми вытекающими. Добавили даже юристов и Институт информационных технологий. Статус, бюджет и коммерческий набор. Неизвестно что было важнее для руководства.
Сам Ракитин оказался на родной кафедре истории России случайно. По настоянию второй жены ему пришлось уйти с опасной стези свободной от обязательств и безопасности журналистики. Сидеть в чьем-то издательском офисе молодой и активный мужчина также не желал. Журналистика в целом как раз начала испытывать кризис и стремительно трансформироваться. Бумага постепенно заменялась виртуальными порталами в Интернете.
Семимильными шагами неумолимо наступала эпоха всеобщей цифровизации. Итог подбила пандемия КОВИДа 19, когда в сеть ушли даже древние прабабушки и последние олдфаги, верные доброй старине бумажных газет и журналов. Онлайн 24 стал нормой жизни, а не просто хипстерской забавой. Вдобавок наступала новая эпоха корпораций, где не осталось место бандитскому крышеванию. Там такие конторы крутились, что сами кого хочешь закрышуют. Каким рожном смена политики прошлась по судьбе Ракитина? Так менялись структуры изданий, уходили старые знакомые, приходили совсем другие люди. Место тесных коллективов, где коллеги ощущали локоть друг друга, занимали бесчувственные корпорации с западной буржуазной деловой этикой.
Галстук долой. Сумка? Слишком выделяется. Накинем сверху ветровкой. Причесаться. Какие, оказывается, у него были непослушные вихры. И цвет волос отчего-то светлей. И ни волоска седины! Помнится, этому обстоятельству всегда удивлялись старые дружбаны. Для них армия и тем более война была чем-то далеким и непонятным. Зато внимание женского пола к «человеку с прошлым» было обеспечено.
Кстати! Семен критически осмотрел себя в вынутое из бумажника зеркальце. С натяжкой его можно признать симпатичным. Слишком уж не брутальное выражение лица. Такое придурковатое, напоминает некоторые фотографии молодого Есенина. Еще вихры эти шизанутые! Так мама у него из-под Рязани. Откуда иному взяться? В его будущем такие сладкие мальчики девочкам нравились.
Людей в саду становилось все больше, день начинал свой разбег. А Ракитин даже не выяснил сколько по здешнему старому сейчас времени. Его часы показывали половину третьего пополудни. Но отлично зная свой город, Семен быстро определил по положению солнца, что еще утро. Он собрался, закинул сумку на плечо и шагнул к идущему мимо серьезному военному.
— Товарищ, майор, разрешите обратиться?
Глава 3
Решение. 4 июня 1973 года
Офицер в старомодной одежде и яловых сапогах удивленно обернулся на молодого человека. Окинул Ракитина строгим взглядом, но благосклонно отреагировал на правильно выстроенное обращение. Армейский опыт не пропьешь!
— Разрешаю.
— Извините, просто хотел спросить у вас сколько сейчас времени. Думаю, что у вас часы точно ходят. Мои, кажется, спешат.
Майор, уже достаточно пожилой дядька лишь усмехнулся в густые усы. Шевроны связиста указывали на то, что он скорее всего служит в находившемся неподалеку штабе.
— Правильно обратился, товарищ, — майор мельком глянул на «Сейко» Семена. Он еле нашел в интернете выпускаемую в ограниченном количестве лимитированную серию винтажных изделий знаменитой фирмы. — Парень, твои часики спешат на четыре часа.
— Спасибо.
— Да не за что. Вот смотри, как выглядят правильные часы.
А они у связиста были не простыми, а наградными. Тоже, видать, ограниченная серия.
Неожиданная встреча придала Ракитину энергии. Он поспешил к Невскому, уже более внимательно озирая все по сторонам. В принципе в своем темном костюме он не особо выделялся из толпы. Частенько у мужчин попадались такие же не по размеру пиджаки. Люди в возрасте больше носили свободные брюки кроя пятидесятых, многие курили на ходу. Вот молодежь уже одевалась по-другому. На пешеходке навстречу попались два патлатых типа в темных очках и джинсах. В голове сам собой начал складываться некий план.
Э, гражданин, а не слишком нагло ты хочешь ворваться в прошлый мир?
Семен не узнавал себя. Или это так прорывалась случившаяся внезапно вторая молодость? Ведь он в юности был довольно отвязным малым. Занятие экстремальными видами спорта тому порукой. И не боялся ввязаться в драку или ожесточенный спор. Чего же пугаться ему сейчас, после смерти? Но все равно лучше пока не нарываться, а все как следует обдумать. Навстречу выпорхнула стайка молоденьких девчонок, и Семен тут же отвлекся. Легкие платья, блузки, на головах старомодные прически и косынки. Неужели в Союзе так ярко одевались?