Однажды ночью я шла по берегу Туеля и вдруг увидела впереди мужчину. Он стоял ко мне спиной. Я было приготовилась бежать, но что-то в его позе остановило меня, что-то отличало его от всех мужчин, виденных мной когда-либо.
На его широкие плечи был накинут темно-серый плащ, на ногах — высокие черные сапоги. Мне была видна рука в черной перчатке. «Какой дурак так одевается в середине лета?» — подумала я.
И тут до меня дошло — только представители племени браксана, высшего класса, так наглухо закрывают свое тело и носят одежду только этих цветов.
Я дернулась в испуге, запоздало решив бежать, и в тот момент незнакомец обернулся.
Его бледное лицо обрамляли черные волосы, они были темнее тени. Черты его лица были великолепны, точно вырезанные, как у античной скульптуры. Прекрасное тело и ледяная надменность поражали. Нет слов, сестра, чтобы описать красоту этого человека, и тот эффект, что она произвела на меня. Я хотела отвернуться, как того требует закон, хотела опустить глаза, оторваться от прекрасного лица, но это было невозможно.
Я желала его.
Клеймо предателя горело у меня во лбу, когда он направился ко мне. Кто я такая, чтобы желать этого поразительно красивого юношу, этого мужчину, рожденного для красоты? Хотя у него было право убить меня за это, я все же неотрывно смотрела на него. Пусть хоть мои глаза насладятся тем, что остальная часть меня никогда не сможет попробовать.
Незнакомец приближался, на боку у него покачивался тонкий меч — как я догадалась, это жаор, традиционное оружие браксаны. Он шел медленно, грациозно, как истинный господин благородного происхождения, его движения были такими плавными и красивыми, что мне стало больно смотреть. А воротник его плаща застегивался брошью с Печатью кайм’эрата.
Лорд, вспомнила я, когда расстояние между нами сократилось. Я упала перед ним на колени, но головы не опустила, не в силах отвести глаз.
Молчание длилось вечность, пока он рассматривал меня. Я увидела гнев в его темных глазах — нет, не на меня, а ту ярость, которая привела его в это место — Сулос, сектор бедноты.
— Кто был предателем? — спросил он меня равнодушно.
— Моя мать, — ответила я. Слова чуть не застревали у меня в горле.
— Ее имя.
— Шьерр, мой лорд.
Он задумчиво сдвинул брови.
— Не помню этот случай. Освежи мою память, малышка!
— Она попыталась… покинуть Бракси и отправиться на Алдоус, чтобы служить Холдингу в космосе.
— В ней было достаточно чужеродной крови, чтобы она могла сойти за алдоусанку?
— Она так считала, мой лорд.
— И каким именем они обрекли тебя на такое будущее, маленькая предательница?
— Ньен, мой лорд. — Никогда раньше мое имя не звучало так болезненно!
— Зачатая в предательстве — да, понятно. Встань, женщина! Почему ты на меня так смотришь?
Я не поднялась с колен, чтобы не выдать своего страха.
— Вы очень красивы, лорд, — прошептала я.
Он усмехнулся.
— Мне это уже говорили. Тем не менее женщины моего народа не испытывают страсти ко мне, малышка, ими руководит лишь долг. А на меня это не действует.
Долг? Какой может быть долг перед расой, кроме того, что браксанские женщины рожают чистокровных детей? Клянусь Тазхейном, неужели чистокровный?..
Он посмотрел на меня и рассмеялся. Наверное, он знал, что я думаю, потому что кивнул мне в ответ.
Браксан. Чистокровный.
Я опустила глаза.
Его руки легли мне на плечи и он поднял меня с колен. Когда лорд прижал меня к себе, я задрожала. Не от страха, от желания.
— Ты хочешь меня, — заметил он и ему стало весело. — Ты знаешь, я сегодня убежал от кайм’эра Йирила, Винира и Сечавеха. Они пытались кормить меня женщинами. Своим отказом я оскорбил трех самых могущественных мужчин в Холдинге, и один из них — мой отец. Все эти женщины хотели получить, кто —благосклонности или какой-то милости от лорда, кто — дитя браксаны, чтобы выполнить свой долг и таким образом приблизиться к свободе. Какое удовольствие я мог получить от этого? — он тихо рассмеялся, но смех тот был невесел. — Они считают меня импотентом. Хорошо. Это синоним безопасного для моего народа. Пусть заблуждаются и дальше — это дает мне свободу.
Тогда он меня поцеловал — просто так, но это было так много. Меня использовали и бросали за меньшее время, чем ему потребовалось, чтоб насладиться поцелуем. Я ощутила слабость в ногах и приятное тепло, растекавшееся по телу, и задумалась: «А может, похотливость браксанов не миф?».
— Куда мы можем пойти? — спросил он.
Вопрос удивил меня — зачем куда-то идти? Наша прогулка привела нас к изолированной части Бракси, покрытой прекрасной естественной травой и освещенной светом Цитадели, что отражался от воды. Чего еще желать? Я посмотрела на него с недоумением.
— Глупышка! — заулыбался он. — Браксаны спят со своими женщинами.
Я содрогнулась. Оказаться на милости мужчины в тот момент, когда я наиболее беспомощна, когда неспособна отказать ему или убежать… Спать с мужчиной!
Да, подумала я, браксаны все еще варвары.