Дэш уселся рядом с Кэпом, раздумывая. Стояла такая тишина, что даже приближение облака тумана казалось громогласным шипением.
Допустим, это могилы. Возможно, там лежат отец Ривердейл и двое его сыновей, убитые девять лет назад. Их закопали убийцы, чтобы скрыть преступление? Никаких официальных похорон, будто Ривердейлы просто уехали. Или никаких тел тут нет, а лжезахоронение соорудили местные подростки в качестве шутки на Хэллоуин.
Дэш встал и снова подошел к «крестам». Отодвинул в сторону ожерелье с одного из них и присмотрелся к палке: на деревяшке были нацарапаны буквы. Первая то ли «М», то ли «Н», а вот вторая точно «Р». «Ривердейл»? Подписали бы убийцы могилы своих жертв? Только если их мучила совесть. В конце концов, могла и миссис Ривердейл вернуться. Она тайно похоронила свою семью? Чтобы никто в городе не узнал о ее визите? Версия, конечно, но сильно притянутая за уши.
Или захоронение сделали вовсе не убийцы и не миссис Ривердейл, а… ее дочь.
Ее утопили, но она вернулась позже. Дэш представил, как она копала могилы садовой лопатой, отбрасывала липкие комья земли, пачкалась в грязи, утопала в мягкой жирной почве, делая то, что не каждому взрослому под силу, а потом тащила сюда тяжелые тела. Зачем бы ей это понадобилось? В этом нет никакого смысла. Единственный инстинкт таких, как она, — бежать. Бежать или мстить. Если она не убежала, значит, осталась, чтобы мстить. Тогда сквоттер и есть младшая Ривердейл. За девять лет в городке пропало или погибло почти двадцать человек. Возможно, все эти люди участвовали в суде Линча над ее семьей, и осталась она, потому что у нее была цель.
Риелтор назвал утопленницу местным аналогом Лох-Несского чудовища. Забавно. Именно этим словом — чудовище — мать и сестра называли этих существ. Дэш звал их Хомо Ихтис, хотя другие не любили это слово, оно наводило на мысль о разумности тварей.
Ракушечные ожерелья, висящие на палках-«крестах», ставили в тупик. Дэш колебался, но все же снял одно. На удивление ожерелье пахло лесными цветами, а не илом или водорослями. В ракушках виднелись не очень аккуратные дырочки, соединяла их грубая холщовая нитка, и, видимо, с ней пришлось предварительно повозиться, прежде чем она пролезла. Ее явно тщательно скручивали. В одной из ракушек пряталось кольцо. Скорее, даже перстень. Серебряный кружок без надписей, украшенный тяжелым зеленым камнем — калифорнит или хризолит — Дэш не особо разбирался в минералах. Видимо, перстень принадлежал кому-то из семьи Ривердейлов.
Ожерелье Дэш повесил обратно, а кольцо, поколебавшись, положил в карман.
Вернувшись к дому, Дэш остановился так, чтобы видеть воду и берег, надел наушники, включил радио — в этот раз попалась песня «Джин из бутылки» Кристины Агилеры, — и замер, разглядывая темнеющий горизонт над озером. Он думал об утопленнице, о том, как ее тело погружалось в воду, и свет удалялся от нее, пока не пропал совсем, и она осталась одна на темном холодном дне.
Несколько дней назад амулет указал на озеро Бреворт, значит, местная тварь вышла из воды. Если бы она сидела на глубине, амулет бы молчал. Дэш убьет ее, получит вознаграждение, порадует мать и докажет сестре, что может справиться без нее. Убивая тварь одну за одной, он убивал свой страх стать чудовищем, уничтожал свою чудовищную часть.
Чем больше тварей умрет, тем тверже станет его рука.
* Бреворт является частью цепи озер, которые весь мир зовет Великими, а жители маленькой страны Тонакавы — Главными. Тонакава когда-то была спорной территорией, но после войны за независимость получила статус государства, прихватила часть территории у США и Канады и расположилась среди шестидесяти четырех тысяч озер и прудов.
** Некоторые симптомы ящура, болезни, которая передается человеку через молоко больной коровы, схожи с бешенством — отечность слизистых, сложности при глотании, повышенное слюноотделение, жар.
*** Чернети — род птиц семейства утиных, близкий к ныркам.
**** Морянка — представитель семейства утиных, небольшая полярная нырковая утка.
***** Канадская казарка — водоплавающая птица из семейства утиных.
Глава 2. Раз, два, три, чудовище, выходи!
Каждый миф есть одна из версий правды.
Маргарет Этвуд
Вспоминая о детстве, Дэш в первую очередь говорил о сестре. Он всегда думал о себе с сестрой «мы»: они ели одновременно, шагали одинаково, часто даже двигались синхронно. Их бабушка говорила, что иногда у двойняшек так бывает, и тогда это казалось чем-то само собой разумеющимся. Не было Дэша и не было Эштон — были «они». Даже ругались они тогда будто бы понарошку.