Мой крик ужаса наполняет джип, машина неумолимо скользит к краю обрыва. Я задыхаюсь, ремень безопасности врезается мне в грудь. Чем ближе я подбираюсь, тем больше я вижу всего лишь падение.
Падение, в котором никто не смог бы выжить.
С последним всхлипом я отпустила руль, закрыв глаза руками. Если я вот-вот упаду с края, я не хочу этого видеть. Я произношу безмолвную молитву, прося о скорейшем завершении, затем готовлюсь, когда машина дергается, и в моем сознании внезапно появляется его образ. Он, во всей своей красе, схватился за заднюю часть джипа и каким-то образом удержал его, не дав ему упасть навстречу гибели, и мне вместе с ним. Почему я так думаю? Парень, которого я видела всего одну секунду, и теперь он моя последняя мысль во всем мире? Возьми себя в руки, Сестина. Я крепко прижимаю руки к лицу, скрывая сцену, к которой мчусь, и пытаюсь думать о чем-то другом, кроме больших страшных мужчин.
И все останавливается.
Какое-то мгновение я сижу, неподвижно, как камень, тяжело дыша, затем раздвигаю пальцы, глядя сквозь слегка заляпанные линзы, пытаясь понять, почему я не упала. Мой желудок неудобно сжался в горле, готовый рухнуть, как и должен был бы сделать мой джип.
Небо. Ничего, кроме неба. Несколько пушистых белых облаков, парящий орел, вся сцена плавно движется вверх и вниз, пока машина качается. Какая ирония, что вид передо мной такой безмятежный, когда я вот-вот приду к такому трагическому концу.
— Машину качает, — говорю я себе, удивляясь тому, что это знание не вызывает у меня дополнительной паники. — Я на краю обрыва. Я на краю… обрыва. Хорошо, я могу справиться с этим. Не могу вылезти вперед, так что…
Я оглядываюсь, и меня чуть не выворачивает на изнанку, когда мой вес смещает баланс, и машина падает. Затем плавно откидывается назад. Напоминает качели. Мое тело, кажется, реагирует больше, чем мой разум, который все еще охвачен паникой.
Со всей осторожностью я расстегиваю ремень безопасности трясущимися пальцами, втягивая его обратно в гнездо, но не позволяя ему щелкнуть. Затем я медленно, очень медленно пробираюсь между передними сиденьями в заднюю часть джипа. Каждый дюйм, который я двигаю, кажется, что это занимает часы, а не секунды, пока мои легкие горят. Я задерживаю дыхание, как будто это сбивает мой процесс.
И пока я это делаю, старый грузовик оседает, мой вес смещает центр его баланса.
Я чертов гений, вот кто я. Я выдохнула, когда облегчение нахлынуло на меня.
С ухмылкой я осторожно толкаю заднюю дверь и падаю на спину с глухим стуком о землю, широко раскинув руки. Запах травы и хвои чудесный. Я сосредотачиваюсь на щебетании птиц, на ощущении солнца на моем лице. Я смеюсь и открываю глаза, наконец осмеливаясь посмотреть, как близко я была.
Слишком близко. Теперь джип стоит, но передняя часть свисает прямо с края, шасси застряло в большом камне, что, вероятно, и помешало ему двигаться дальше. Толчок сзади, вероятно, отправил бы его в аварию. Вид камня — единственное, что спасло мне жизнь сегодня, мой желудок угрожает выбросить закуски, которые я ела по дороге сюда. Адреналин, покидающий мое тело, заставляет его трястись, как лист. Я одновременно бодра и истощена.
— Удача на моей…
За моей спиной шелестят кусты и ломаются ветки как раз перед тем, как великан с ревом проносится сквозь деревья, следуя по пути, проложенному моей машиной.
В одно мгновение я вскакиваю на ноги, пятясь назад. Он человек. Может быть. Двуногий? Проверенно. Противоположные большие пальцы? Судя по тому, как он сжимает руки в молотоподобные кулаки, так и есть. Волосы повсюду, его тело покрыто ими, с лохматой, усеянной листьями коричнево-красной соломой, окружающей все стороны его лица, так что трудно разглядеть, где кончаются его волосы и начинается борода. Определенно, определенно, определенно мужчина. Это очевидно, потому что на нем нет ни клочка одежды.
— Помогите! — я кричу, наконец обретая голос, когда он теряет равновесие и врезается в заднюю часть джипа со скрипом напрягающегося металла. Я смотрю, как он качается, словно завороженный, на краю обрыва, а затем падает. Волна ужаса накатывает на меня сильнее, чем возможность свободного падения со скалы.
И я бегу.
Сзади я слышу, как машина врезается в скалу, раз, два, третий раз, и последний отдаленный грохот. Я вздрагиваю, осознавая, что там могла быть я. Я каким-то образом избежала огненной смерти. Но сейчас у меня есть более насущные проблемы. Я оглядываюсь назад, когда натыкаюсь на ряд деревьев, и жалею, что не сделала этого.