Магнус кинулся вперед. Он понял, что двигается только когда пересек уже половину комнаты. А еще он понял, что все остальные тоже кинулись ловить ребенка. Все кроме Джэйса, который продолжал удерживать ребенка, не смотря на то, что тот вертелся. На какое-то мгновение лицо Джэйса перекосило от неподдельного ужаса, но потом он расслабился и оглядел окружающих в своей обычной манере с выражением легкого превосходства.
– Он в порядке, – сказал им Джэйс. – Он – крепыш.
Он посмотрел на Роберта, вспомнив, что тот ранее говорил о детях, и осторожно подбросил ребенка. Ребенок извернулся и зарядил одним из своих маленьких кулачков Джэйсу в щеку.
– Отлично, – подбодрил его Джэйс, – так держать. Только в следующий раз бей чуть сильнее. Мы в мгновение ока научим тебя бить морду демонам. Хочешь бить морду демонам со мной и Алеком? Хочешь? Конечно, хочешь.
– Джэйс, милый, – проворковала Мариза, – дай мне ребенка.
– Хочешь подержать ребенка, Клэри? – спросил Джэйс тоном человека, предлагающего даме сердца величайший дар.
– Не, мне и так хорошо, – ответила Клэри.
Все Лайтвуды, включая Джэйса, посмотрели на нее с таким выражением грустной задумчивости, словно она только что доказала свое трагическое слабоумие.
Изабель спрыгнула со стула, когда все ринулись ловить ребенка, и сейчас смотрела на Магнуса.
– Собираешься сбить с ног родителей, чтобы подержать ребенка? – спросил Магнус.
Изабель легко рассмеялась.
– Нет, конечно, нет. Скоро будет готова молочная смесь, вот тогда… – выражение ее лица изменилось, отражая ужасающую решимость: – Я собираюсь покормить ребенка. А до тех пор я могу подождать и помочь вам, ребята, выбрать для него превосходное имя.
– Мы немного обсудили это, когда прибыли из Аликанте, – нетерпеливо сказала Мариза.
Роберт совершил еще одно из своих тихих молниеносных пугающих движений, на этот раз оказавшись рядом с Магнусом, и положил тяжелую руку на его плечо. Магнус взглянул на руку Роберта и почувствовал себя совершенно неуютно.
– Конечно, последнее слово за вами с Алеком, – заверил его Роберт.
– Конечно, – сказал Магнус, который никогда не соглашался с Робертом ни по одному вопросу.
– И мы не хотим, чтобы вы делали что-то, что вам не по душе. Я бы никогда не хотел, чтобы у маленького очаровашки было имя, ассоциирующееся с… чем-то печальным, а не радостным, или чтобы кто-то из вас считал, что обязан это сделать. Но мы думали, поскольку… ну, маги с возрастом берут себе новые фамилии, так что «Бейн» не является частью семейных традиции… Мы решили, что вы можете согласиться в память, а не как бремя…
Изабель звонко произнесла: «Макс Лайтвуд».
Магнус поймал себя на том, что моргает, возможно, от растерянности, но в основном от другого чувства, которое оказалось гораздо сложнее понять. Его зрение снова затуманилось, а в груди что-то екнуло. Ошибка, допущенная Лайтвудами, была нелепой, но Магнус ни чем не мог помочь, потому, что застыл столбом от такого чистого и искреннего предложения. Это дитя было магом, а они все – Сумеречными охотниками. «Лайтвуд» было старым гордым именем Сумеречных охотников. Макс Лайтвуд был младшим сыном Лайтвудов. Это было имя одного из них.
– Или, если оно вам не нравится, тогда… Майкл. Майкл – отличное имя, – предложил Роберт после продолжительной тишины. Потом он прочистил горло и взглянул в чердачное окно на лес, окружающий Академию.
– Или может через дефис, – сказала Изабель чересчур воодушевленным голосом, – Лайтвуд-Бейн или Бейн-Лайтвуд?
Алек потянулся, чтобы дотронуться до ребенка. Ребенок вскинул руку, маленькие пальчики обхватили палец Алека, словно пытаясь его вернуть. Лицо Алека, заиндевевшее при упоминании имени брата, растаяло, явив неожиданную слабую улыбку.
– Мы с Магнусом еще не говорили об этом, нам нужно все обсудить, – сказал он тихо. Его голос был весомым, даже когда он говорил тихо. Магнус заметил, что Роберт и Мариза почти неосознанно кивнули. – Но я тоже подумал – может Макс?
Вот тогда Магнус осознал всю важность ситуации. Это было не просто дикое предложение, брошенное Изабель, а, что невероятно, их общее решение. И дело было не только в Лайтвудах. Алек тоже считал, что они оставят ребенка. Магнус отошел и присел на один из покосившихся стульев, накрытых подушкой из дома. Он не чувствовал своих пальцев. Он подумал, что у него должно быть шок. Роберт Лайтвуд последовал за ним.
– Я не мог не заметить, что ребенок синий, – сказал Роберт. – Глаза Алека синие. И когда ты… – он сделал странные пассы руками и издал звук «вуш-вуш», – колдуешь, иногда возникает синее свечение.