Магнус тряхнул головой. Алек одарил его печальной улыбкой, а затем склонил свою темную голову, глядя в пол.
– Я всегда считал, что будет еще время, – сказал Алек. – Я считал, что Макс вырастет, станет больше с нами тренироваться, и я буду помогать ему с тренировками. Я считал, что он будет ходить на миссии с нами, и я буду прикрывать его спину, как прикрывал ее Джейсу и Изабель. Что он поймет, что его скучный старший брат в чем-то хорош. Что он поймет, что может рассчитывать на меня не важно в чем. Он должен был иметь возможность рассчитывать на меня.
– Он мог рассчитывать на тебя, – сказал Магнус. – Я это знаю. Он это знал. Никто из тех, кто с тобой знаком, не сомневается в этом.
– Он так и не узнал, что я гей, – сказал Алек, – и, что я люблю тебя. Я бы хотел, чтобы вы с ним встретились.
– Я бы хотел с ним встретиться, – сказал Магнус. – Но он знал тебя. Он любил тебя. Ты же знаешь об этом?
– Знаю, – сказал Алек. – Просто… Я всегда хотел быть чем-то большим для него.
– Ты всегда стараешься быть чем-то большим для тех, кого любишь, – сказал Магнус. – Ты не замечаешь, как к тебе относится вся твоя семья, как они полагаются на тебя. Я полагаюсь на тебя. Даже Лили полагается на тебя, слава тебе, Господи. Ты любишь людей, любишь так сильно, что хочешь быть невозможно идеальным для них. Ты не понимаешь, что и так более чем хороший.
Алек немного беспомощно пожал плечами.
– Ты спрашивал меня, чего я боюсь. Я боюсь, что не понравлюсь ему, – сказал Алек. – Боюсь, что разочарую, но хочу попытаться быть рядом. Я хочу его оставить. А ты?
– Я не ожидал его появления, – сказал Магнус. – Я не ожидал, что нечто подобное случится со мной. А если и задумывался иногда о том, каково было бы завести с тобой семью, то не думал, что это произойдет в ближайшие несколько лет. Но да. Да, я все же хочу попробовать.
Алек улыбнулся такой сияющей улыбкой, что Магнус осознал, какое облегчение он испытал, и немного запоздало понял, что Алек боялся услышать: "нет".
– Быстро это случилось, – признал Алек. – Я думал о том, чтобы создать семью, но похоже я всегда думал… Ну, похоже я никогда не ожидал чего-то подобного до свадьбы.
– Что? – спросил Магнус.
Алек вскинул на него взгляд. Одна длинная, сильная рука лучника свисала в детскую колыбель, но Алек был сосредоточен на Магнусе, его темно-синие глаза в тени казались темнее, чем когда-либо, один взгляд Алека был важнее поцелуя кого-либо другого. Магнус видел, что он не понял.
– Алек, – сказал он, – мой Алек. Ты должен понимать, что это невозможно.
Алек казался оглушенным и охваченным ужасом. Магнус начал говорить, слова вылетали из его рта все быстрее и быстрее в попытке объяснить Алеку.
– Сумеречные охотники могут сочетаться браком с нежитью на церемонии нежити или примитивных. Я видел, как это бывает. Я видел, как другие Сумеречные охотники принижали значимость подобных браков, относились к ним так, словно они не считались, и я видел, как некоторые Сумеречные охотники ломались под их напором и предавали данные клятвы. Я знаю, что ты не сломаешься и не предашь. Я знаю, что такой брак будет иметь для тебя не меньшее значение. Я знаю, что любое обещание, данное мне, ты сдержишь. Но я жил до Соглашения. Я сидел и ел за одним столом с Сумеречными охотниками, говорил о мире между нами, а затем те же Охотники выбросили тарелки, с которых я ел, потому, что считали, что я непоправимо пятнаю все, чего касаюсь. Я не согласен на церемонию, к которой кто-либо может отнестись с пренебрежением. Я не хочу, чтобы у тебя было меньше, чем та церемония, которая должна была состояться, чтобы почтить твою клятву Сумеречному охотнику. Я шел на достаточное число компромиссов, пытаясь заключить мир. Я хочу, чтобы Закон изменился. Я не хочу вступать в брак до тех пор, пока мы не сможем сделать это в золотом.
Алек сидел тихо, понурив голову.
– Ты понимаешь? – требовательно спросил Магнус, чувствуя практически отчаяние. – Это не значит, что я не хочу. Это не значит, что я не люблю тебя.
– Я понимаю, – сказал Алек. Он сделал глубокий вдох и поднял голову. – Изменение Закона может занять долгое время, – просто сказал он.
– Может, – сказал Магнус.
Они оба немного помолчали.
– Могу я тебе кое-что сказать? – спросил Магнус. – Никто и никогда раньше не хотел вступить со мной в брак.
У него были другие возлюбленные, но никто из них никогда не спрашивал его, и он знал, ощущал с холодным опустошающим чувством, что спрашивать их бесполезно. Не потому ли, что они не чувствовали, что могут обещать быть вместе до самой смерти, зная, что Магнус не умрет, или потому, что воспринимали Магнуса несерьезно или думали, что, будучи бессмертным, он воспринимает несерьезно их. Он никогда не знал причин, по которым они не хотели вступать с ним в брак, но причины были. Это были любовники, желающие умереть вместе с ним, но никто никогда не хотел поклясться жить с ним каждый день из тех, что отведены им обоим.