– Видимо, так будет в будущем. – Ларри отстегнул ремень с подбородка. – Но если нам повезет, то в нашей жизни войны не будет.
Дворец Марика, Атреус
Лига Свободных Миров
Томас Марик ощущал внутри пустоту. Подобно пустотелой терракотовой фигурке, хрупкой и уязвимой, он чувствовал, что развалится на миллиарды кусочков, если только позволит себе вдохнуть. Все внутри у него оборвалось и рухнуло в черную дыру страха и отчаяния где-то в области сердца.
Но боли он не ощущал.
Стоя в одиночестве на балконе, Томас даже не глядел на полоску бумаги, которую передал ему регент Малькольм. Послание оказалось простым и кратким: «Пробы не идентичны».
Мой сын мертв, и убил его Виктор Дэвион. Как только эти слова сами собой связались в предложение, все в нем воспротивилось такому приговору. Он, как и остальные, понимал, что в тот момент, как доктора определили лейкемию, Джошуа уже стал живым мертвецом. Только отчаянная депрессия Томаса позволила Виктору убедить его отдать Джошуа под опеку Института Наук Нового Авалона. Только в этом случае оставалась хоть крохотная надежда.
Софина убеждала Томаса позволить ей родить второго ребенка, который мог бы стать заменой Джошуа, но он отказался. У Яноша Марика – отца Томаса – было десять детей. Двое умерли от лейкемии в возрасте двенадцати и восьми лет. Остальные – за исключением самого Томаса, его брата Поля и их сестер Терезы и Кристин – погибли в различных междоусобицах и войнах, охвативших Лигу Свободных Миров. Раздоры закончились только в 3036 году, когда Томас объявился перед ошеломленным парламентом и заявил, что выжил после взрыва бомбы, убившего его отца и брата полтора года назад. Семейство Яноша Марика согласилось с таким заявлением, несмотря на возникновение соперничества между детьми.
Томас побоялся прибавления в своем семействе. Если ребенок не сможет стать донором спинного мозга для Джошуа, то всю жизнь над ним будет тяготеть эта вина за невыполнение задачи, которую на него возлагали.
С другой стороны, если ребенок сможет стать донором и спасет жизнь Джошуа, то им овладеет гордость и тщеславие. Да и какой ребенок не возгордится тем фактом, что спас жизнь старшему брату? И тогда он начнет оспаривать права Джошуа на престол. И вдруг заболевание вернется? Тогда второй наследник всячески будет препятствовать получению Джошуа титула главнокомандующего и откажется вновь выступить в качестве донора. Изида так и сделала, когда дело дошло до спасения жизни Джошуа, и просто рассмеялась Томасу в лицо. Марик оказался в абсурдном положении, угрожая покарать любого наследника, если он откажется помогать нынешнему.
А теперь она моя наследница, да еще находящаяся в рабском преклонении перед Сун-Цу Ляо. Томас понимал, что у него есть выбор: Поль, Кристин, Тереза или их отпрыски, но отдавал себе отчет, что все они не разделяют его целей. Хоть выбор любого другого – да вот хоть Коринны, дочери Поля, – и огорчил бы Сун-Цу, но события уже дошли до такой точки, когда изменить что-то невозможно, пусть даже оскорбление Сун-Цу и доставило Томасу удовольствие.
Виктор Дэвион не убивал моего сына, но отказал Джошуа в возможности умереть здесь. А уж подмена моего умершего мальчика – вообще акт самого худшего варварства. Это просто наглая издевка над жизнью и смертью моего сына. За это Виктор заплатит, и заплатит дорого.
В пустоте души Томаса начали слагаться воедино куски и фрагменты замысла. Каждый элемент походил на сверхтонкую мембрану, образующую ячейка за ячейкой сотовое устройство внутри Томаса. И хоть весь замысел выглядел хрупким, как карточный домик, он не должен был рассыпаться. На этой постройке зиждилось видение Томасом будущего.
Позади него, маяча в полумраке входа в кабинет, осторожно кашлянул регент Малькольм. От этого звука Томас пришел в такое раздражение, что готов был развернуться, наброситься и придушить этого человека, но возникшая внутри Томаса кристально ясная структура могла бы повредиться, и он сдержался.
– Если позволите, главнокомандующий, я выражу соболезнование по поводу того, что вы узнали о потере сына.
– Спасибо, – тихо ответил Томас.
– Хотел бы добавить, что готов оказать помощь при выполнении приказов, которые воздадут должное этому зловредному карлику, оседлавшему трон Солнечной Федерации.
Томас поднял голову, по-прежнему не глядя на Малькольма.
– Вы считаете, что я должен отомстить Виктору Дэвиону?
– Сказано: «Месть торжествует над смертью». Главнокомандующий медленно повернулся, опустив плечи.
– Вы дурак, Малькольм.
– Простите, сэр?
– Вы знаете, кого цитируете?
– Блаженного Блейка. Томас сердито отмахнулся.
– Это цитата из Фрэнсиса Бэкона. Процитирована она вне контекста и неуместно. Ошибочно. Вы ошиблись.
Регент округлил глаза, ощущая, как ярость Томаса подталкивает его к двери.
– Я не хотел никого оскорбить, – пробормотал он.
– Разумеется, не хотели, но оскорбили. Если вы знакомы с содержанием этого послания, то, значит, вы читали и другие сообщения, отосланные мной. Сколько людей знают о том, что я отправляю и получаю?