— Я вас не понимаю, — Салимов попытался сделать настолько невинное выражение лица, насколько это было возможно.
— Не прикидывайся божьим агнецом, Ахмед. Актеришка из тебя вообще никудышный. Ты никогда не умел играть так, как надо. Вот если все нормально закончится — познакомлю тебя со своей женой. Она, как всю мою зарплату потратит, виртуозно из себя невинную овечку изображает! Так что даже не пытайся развести меня, как маленького мальчика! Может, сначала у тебя это и получится, но потом ты сам об этом очень сильно пожалеешь! — мужчина развернулся на каблуках своих высоких армейских ботинок и вышел стремительно на улицу — ему было противно находиться там, рядом с этим недочеловеком, как он его про себя называл. Просто потому, что видел, как боевики этого полевого командира, как его все называли вокруг, убивали тех ребят, которые не хотели на него работать.
Второй, приехавший вместе с ним, поторопился следом за своим приятелем, который уже забрался в машину и закурил.
Машина — старенький армейский «уазик» — представляла собой отдельную историю — камуфляжная раскраска, которая местами еще сохранилась, полностью сочеталась со шпатлевкой, скрывавшей многочисленные дыры от пуль. Кое-где виднелись подпалины от фугасных взрывов. Правда, загадкой оставалось то, каким образом сама машина не полыхнула из-за этих взрывов. Зато движок этой машины работал, как часики, несмотря на странный внешний вид оболочки.
Мужчина сидел за рулем, уставившись в одну точку и задумчиво курил, машинально изредка сбрасывая пепел себе в ноги.
— Зачем ты разозлил старика? — поинтересовался второй, усаживаясь в машину. — Ведь нам теперь головы не сносить. У него тут куплено все! Даже наш полковник Бархатов! И Ахмед теперь с легкостью узнает, кто мы такие, откуда и что тут делаем в какое время. Нас просто убьют!
— Ты за себя боишься? — усмехнулся водитель. — Он не будет так рисковать. Просто потому что побоится потерять все то влияние, которое у него тут есть. Или ты думаешь, что ему сойдет с рук убийство двух человек, которые везде ходят без опознавательных знаков? Да его вместе с его деревней тут же накроют парой вертушек, и они даже рыпнуться не успеют! Вот ты о себе думаешь, но не знаешь, сколько в Москве ребят погибло из-за его игрушек. Нормальных ребят!
— Не знаю. Потому что сижу тут уже очень давно — года три уже как. Но зато прекрасно изучил местные нравы. И это тебе кажется, что он нас не тронет. А я говорю совсем об обратном. Тронет. Да еще наш уважаемый полковник его и прикроет, чтобы вертушки его деревню не разнесли!
— Ладно — треп, это хорошо! Поехали в лагерь — у меня еще дела, — водитель завел двигатель машины и также легко и беспрепятственно вывел ее на дорогу за пределами деревни.
Ахмед усмехнулся, видя, как незваные гости уехали, и замер посреди комнаты. Старик был взбешен такой наглостью со стороны этих неверных. Что они себе позволяли? Знали, твари, что он не сможет до них добраться! То, что на их камуфляже полностью отсутствовали какие бы то ни были знаки отличия, говорило лишь о том, что даже если бы у Салимова было бы желание до них дотянуться, то он просто не стал бы этого делать — кому охота получать по шее от спецслужб? Ведь он же тогда даже не сможет укрыться, если его захотят накрыть. А они это сделают легко. Другое дело, что эти неверные знают о той акции, которую он спланировал вместе со своими братьями по вере? Судя по всему, подобрались они очень близко. Вот только насколько? Значит, не все еще знают, раз посмели вот так нагло, среди белого дня, к нему заявиться. Но настолько хорошо представляют, что и где искать, что для них уже никакой сложности разобраться до конца не составит!
Только не зря в народе говорят, что у страха глаза велики. Откуда Ахмеду было знать, что на самом деле эти двое, второй из которых приехал просто за компанию, потому что не хотел никуда отпускать своего друга, ни на миллиметр не сдвинулись с мертвой точки, на которой топтались уже очень и очень долго? Это был просто блеф, который великолепно удался!
Демон знал, что испугал Салимова настолько сильно своим неожиданным появлением, что тот теперь обязательно занервничает и начнет допускать промахи и ошибки. Надо только подождать. А время на ожидание у него было — все-таки неплохо он изучил повадки этого старого лиса!
— Что ты планируешь теперь делать? — Игорь закурил и поморщился — сигареты, которые курил его приятель, были очень уже крепкими. Вот только других на выбор не было — свои он благополучно забыл в лагере. — Салимов теперь объявит награду за твою голову. И откроет на тебя сезон охоты, пока тебя ему не привезут с вытащенными кишками.
— Пускай, — Матвей потянулся всем телом, на мгновение выпустив руль, отчего машину тут же занесло. — Только ему эта охота на меня никакого удовольствия не доставит — я дичь капризная и очень вредная. А захочет поохотиться — пусть приглашение пришлет.
— Шутник, руль держи, — усмехнулся Игорь.
— А ты ай разбиться боишься? — лицо Демона исказила неприятная холодная ухмылка, которая тут же его обезобразила.
— Жить пока еще хочется, знаешь ли, — протянул Игорь, выбрасывая сигарету. — А у тебя правда жена есть?
— Теперь нет, — сухо отрезал Демон. — Она меня выгнала за несколько дней до моей командировки сюда, — ему была неприятна эта тема, и он всеми силами хотел ее избежать.
Часть 29
Демон лежал на кровати, закинув руки за голову, и устало сверлил взглядом потолок, в котором мелкие дырки потертой уже от времени и кучи ветров ткани выкладывали удивительную картину звездного неба.
Эта потертость, так красиво уносящая вдаль за собой в мифические звездные миры, не сказывалась, однако, никоим образом на укрывных способностях старой палатки — ни дождь, ни снег ей были абсолютно нипочем. Ну, если только камнепад она не смогла бы сдержать. Так это ни одна палатка не справилась бы!
Внутри уже начало попахивать паленым — вещи, сушившиеся на боках небольшой печки-буржуйки и принадлежавшие Федорову и его соседу — начали потихоньку поджариваться. Только что на улице закончился сильнейший ливень, заставший обоих мужчин на пути из столовой обратно в палатку, которую они уже стали именовать своим домом — так долго они тут уже сидели.
Матвей улегся отдыхать после сытного обеда, а Игорь переоделся и вновь куда-то убежал по своим делам. А может, и вообще покинул лагерь — он часто так делал по пятницам после обеда — просто уезжал в неизвестном направлении. А потом возвращался — довольный какой-то, как кот, объевшийся сметаны.
Вдалеке послышался гул вертушки.
Странно, вроде никаких гостей особых не ждали сегодня. Да и руководство армейское сейчас летать сюда не планировало — в горах был очередной период затишья, поэтому посещать своим вниманием это место никто не хотел. Если только…