Еда, которую доставляли Гунде в хрустальную башню, состояла только из костного мозга дичи: ничем, иным не кормили братья красавицу сестру, ибо такова эта пища, — чем больше ест ее женщина, тем становится стройнее и красивей.
И воистину красива была Гунда! Тело ее было как свежий сыр, белое и нежное, и сияло оно как зеркало. К Гунде сватались юноши со всех концов земли, не раз в ее честь устраивались игры-состязания, джигиты спорили между собой в силе и ловкости, в борьбе, в прыжках, в пляске, в метании копья. Чтобы заслужить благосклонность Гунды Прекрасной, охотники и стрелки отправлялись в дальние трудные походы, совершали неслыханные подвиги. Самый богатый из чинтских князей, владевший неисчислимыми стадами, просил Гунду стать его женой, но получил отказ. Невестки говорили о Гунде: «Она так разборчива, так привередлива, что ищет волосок в яичном желтке».
Жены ста братьев завидовали красоте Гунды, завидовали тому, что их мужья нежно и преданно любят свою единственную сестру.
Однажды, когда сто братьев поехали на охоту, сто завистниц приготовили всякие великолепные яства, зажарили и куриное мясо, и медвежье, и телячье, и оленье, а из свежего сыра и проса сварили вкусное кушанье — тянучку. Одна из невесток, жена старшего из ста братьев, поднялась к Гунде и сказала сладким голосом:
— Милая Гунда, не скучно ли тебе в хрустальной башне? Не надоела ли тебе еда из костного мозга дичи? Ты сидишь одна-одинешенька, а у нас внизу весело, мы сварили множество разнообразных, отменных, вкусных кушаний! Сойди к нам, посиди с нами, зеркальце наше ясное!
Не хотелось Гунде нарушать запрет братьев, не хотелось ей спускаться на землю, но и невесток огорчить она не решилась, и поддалась она ласковым и льстивым уговорам, сошла со своей хрустальной башни на землю. Увидела Гунда стол, уставленный всевозможными яствами, и ахнула от удивления. Она ведь, кроме костного мозга дичи, ничего никогда не ела, не пробовала. А тут и телятина, и медвежатина, и оленина, и курятина, и вкусная тянучка из проса и сыра. Старшая невестка сказала умильным голосом:
— Отведай, милая сестрица, из моих рук этот кусочек сыра в просяной муке.
Завидущие глаза девяноста девяти невесток смотрят, ждут: что будет дальше? Ведь старшая невестка положила в кусок тянучки золотое кольцо. Надо сказать, что другие невестки ее сначала отговаривали: к чему, мол, так жестоко поступать с Гундой, не лучше ли, пока мужья не вернутся с охоты, кормить ее каждый день жирными, сытными кушаньями, чтобы она, привыкшая есть только костный мозг, утратила стройность и красоту. Но старшая невестка была злее прочих, она сказала:
— Жирная пища отнимет у Гунды только ее красоту, а золотое кольцо лишит ее жизни!
Доверчивая Гунда, не подозревая жестокого умысла, проглотила кусок сыра в просяной муке — и поперхнулась, закашлялась. Лицо ее, которое всегда сияло как зеркало, посинело. Она упала замертво на землю, на которую братья запрещали ей ступать ногой. Завистницы-невестки унесли бездыханную Гунду в лес и бросили в волчью яму. По лесной тропинке, одна за другой, вернулись они к себе, в дом ста братьев.
Завистницы не заметили, что неподалеку сидел на широком пне Девет. Он вышел в лес, чтобы подышать его свежестью, отдохнуть от жаркой работы в кузне. Девет увидел: сто женщин бросили нечто в волчью яму и удалились быстро, как совершившие дурное. Кузнец ринулся к яме, спрыгнул и вытащил девушку на поверхность земли. Он держал ее, бездыханную, на руках и, очарованный, смотрел на нее. Так прекрасна была Гунда, что кузнец, чистый сердцем, смутился и от смущения стал неловким, уронил Гунду на траву. Гунда открыла глаза и закашлялась, и выпало из ее рта золотое кольцо. Дыхание вернулось к ней, снова засверкало ее лицо как зеркало, и тихим, дрожащим голосом она сказала Девету:
— Кузнец, ты дал новую жизнь железу, ты вернул жизнь и мне, сестре ста братьев. Если хочешь, стань мне сто первым братом, если желаешь, стань мне единственным моим, стань мне мужем.
Девет повел Гунду Прекрасную к дому ста братьев. Те только что вернулись с охоты, и страшное горе охватило их, когда они увидели, что хрустальная башня пуста, что нет их любимой сестры. Девет Златоликий обрадовал их, — он привел из лесу Гунду, живую и невредимую! Кузнец поклонился ста братьям и оказал:
— Жены у вас плохие, и это ваша забота, а сестра у вас хорошая, и пусть она будет отныне моей заботой. Жен своих оставьте себе, а сестру отдайте мне. Будет она моей женой, но не скрою от вас, что не хрустальная башня станет ее домом, а горская кузня.