Выбрать главу

И вот Гялвэ Лодро из Дрэ сослали на севр, в Тойор Нагпо; Эпагшу из Другу сослали в долину Шанг-Шунг; а Сингхараджу из Рулэ ― в Нижний До-Кхам.

Тем временем в Индии учитель составил обширный комментарий, озаряющий, словно светильник, коренную Тантру садханы Вишуддхи, и объяснил его Намкаю Нингпо из Нуба. Он дал ему «Единственный огонь и один череп», в котором эта Тантра Вишуддхи, уподобляется сердцу в груди. Посвятив год практики в лесу Гаруды с Золотой Скалы, Намкай Нингпо узрел в видении Достославного с супругой и обрел высшие и обычные сидххи. Тогда учитель сказал ему:

― Теперь тебе пора возвращаться в Тибет.

Силою волшебства перенесясь в Тибет, Намкай Нингпо предстал перед царем Трисонг Дэуценом и сказал:

― Великий царь, я принес тебе для практики учение, которое позволяет живому существу обрести плод состояния Будды. Оно называется достославная «Садхана Вишудххи».

И еще он сказал:

Эта единственная «Садхана Вишудххи»

Есть воплощение великого блаженства всех Будд,

Глубокая йога, доводящая до совершенства три каи,

Волшебство дакини, восхитительное высшее блаженство.

С этими словами Намкай Нингпо рассек себе грудь кривым ножом из белого серебра. Он явил царю Трисонг Дэуцену видение сорока двух мирных божеств в верхней части груди и пятидесяти восьми божеств-херук в нижней части. Царь Трисонг Дэуцен проникся доверием к словам и сущностному смыслу, а также к божествам и учителю. Склонив голову, он с великой преданностью простерся ниц.

С тех пор царь Трисонг Дэуцен стал почитать Намкая Нингпо как высший объект поклонения. От него царь получил достославную «Садхану Вишуддхи». Но советники стали завидовать и говорить:

Негоже царю делать подданного своим учителем. Это пагубно для царского закона и не согласуется с традицией.

И тогда Намкая Нингпо сослали в Карчу, что в Лходраке. Намкай Нингпо практиковал садхану на западе, у скалы Железный Кинжал. Знаки достижения в практике были таковы: масляный светильник зажегся сам, <на камне> остался отпечаток его тела, его кинжал мог пронзать твердый камень, он мог путешествовать верхом на солнечных лучах.

Через некоторое время царь Трисонг Дэуцен занемог, и, сколько его не лечили, ничто не помогало. Сколько ни делали подношений-выкупов и астрологических расчетов, они не дали никакого результата. Прибегли к гаданию, и оно показало, что все средства бесполезны, кроме одного: призвать обратно монаха Намкая Нингпо. В Лходрак отправили двух посланцев, и они обратились к Намкаю Нингпо с просьбой.

Вы двое ступайте вперед, а я последую за вами, ― ответил тот.

Учитель отправил двоих посланных вперед, но благодаря чудесной способности обогнал их.

― Что нужно для ритуала великого царя? ― спросили Намкая Нингпо.

― Мне не нужно ничего, кроме того, что царь ест и пьет, ― ответил он: ― Принесите мне только это!

Потом учитель Намкай Нингпо сделал из царской еды пиршественное подношение и сам его съел. Когда он съел около трети, прислужник Трисонг Дэуцена спросил царя, как его здоровье, и тот ответил:

― Мне привиделось, будто пришла белая женщина и стегнула меня кнутом. Мне немного полегчало.

Это исправило нарушение самай тела, которое царь совершил, изгнав своего ваджрного учителя. Когда Намкай Нингпо съел две трети, прислужник спросил Трисонг Дэуцена, как его здоровье, и царь сказал:

― Мне привиделось, будто пришла коричневая женщина и стегнула меня кнутом. Теперь мне гораздо лучше.

Это исправило нарушение самай речи. Когда Намкай Нингпо доел все до конца, слуга спросил царя Трисонг Дэуцена, как его здоровье, и царь сказал:

― Мне привиделось, будто пришла черная женщина и стегнула меня кнутом. Теперь я не чувствую ни малейшего недомогания.

Это восстановило нарушение царем самаю ума.

Тогда советники сказали:

― Это свидетельствует лишь о том, что царь и Намкай Нингпо пожелали снова увидеться.

Советники захотели покарать Намкая Нингпо и сказали: