– Джек – мой друг. Он гостит у меня на ферме, – пояснил Дин. – И больше всего в Гаррисоне ему нравится возможность побыть одному.
– Конечно, я понимаю.
Дину каким-то образом удалось удержать на расстоянии самых любопытных зевак. Блу и Эйприл повели Ниту к машине. Дин подтолкнул Райли к отцу и исчез, не оставив ей иного выбора, кроме как подойти ближе. Девочка выглядела такой встревоженной, что сердце Джека заныло. Что, если он ошибается?
Но гадать не было времени.
Он чмокнул ее в макушку. От нее пахло именинным тортом.
– Ты молодец. Здорово пела. Но мне нужна дочь, а не малолетняя хиппи, мечтающая стать рок-звездой.
Райли резко вскинула голову. Джек затаил дыхание. Ее глаза превратились в озера неверия.
–Пра-авда? – выдохнула она.
Они далеко продвинулись этим летом. Но единственный ложный шаг мог все испортить.
– Не подумай, будто я не хочу, чтобы ты пела, – решение зависит только от тебя. При этом ты должна твердо знать одно: у тебя изумительный голос, но твои друзья – это люди, которые будут тебя любить, даже если не сможешь взять ни единой ноты, – пояснил он и, помедлив, добавил: – И я тоже вхожу в их число.
Ее темно-карие глаза, так похожие на его собственные, широко раскрылись.
– А еще Дин и Эйприл, – продолжал Джек. – Блу. Даже миссис Гаррисон.
Он слишком спешил, но нужно было убедиться, что она поняла.
– Совсем не обязательно петь, чтобы заслужить чью-то дружбу. Или любовь.
– Ты знаешь, – прошептала она. Он сделал вид, что не понял.
– Я слишком долго был в шоу-бизнесе и много повидал.
Теперь она заволновалась.
– Но я все же могу петь для людей, правда? Когда научусь лучше играть на гитаре.
– Только если захочешь. И если не позволишь никому судить о себе исключительно по голосу.
– Обещаю.
Он обнял ее за плечи и привлек к себе.
– Я люблю тебя, Райли.
Ее щека прижалась к его груди.
– Я тоже люблю тебя, па.
Она впервые сказала это отцу. Взявшись за руки, они пошли к машине.
– Не могли бы мы поговорить о моем будущем? – робко спросила Райли. – Не о пении. О школе, о том, где я буду жить, и все такое.
Теперь Джек точно знал, что нужно делать.
– Поздно! – мрачно провозгласил он. – Я уже все решил.
Былая настороженность застыла в глазах девочки.
– Это несправедливо! – запротестовала она.
– Я твой отец, значит, я принимаю решения. Жаль, что придется огорчить тебя, но, как бы ты ни умоляла, я и близко не подпущу свою единственную дочь к тетушке Гейл и Тринити.
– Правда? – ахнула девочка.
– Детали плана еще не до конца ясны, но мы летим в Лос-Анджелес вместе. Найдем тебе хорошую школу. Не пансион. Я хочу, чтобы ты была рядом. Должен же отец присматривать за дочерью. Наймем экономку, которая понравится нам обоим, чтобы с тобой кто-то оставался, когда мне придется уезжать в турне. Иногда ты сможешь видеться с Эйприл, над этим я пока работаю. Ну, что ты думаешь?
– Думаю... думаю, что это здорово!
– Вполне согласен.
Садясь в машину, он улыбнулся себе под нос. Рок-н-ролл способен сохранить молодость любому, но все же стать наконец взрослым – тоже совсем неплохо.
Глава 24
Блу прибыла на ферму через час. Она успела переодеться в простой белый топ и новые шорты хаки, и то, и другое, как ни странно, вполне по размеру. Дин надеялся, что Джек и Райли будут заняты своими делами и не посмеют лезть в столовую.
– Не хочу это делать, – взбунтовалась Блу, входя в дом.
Дин едва удержался от поцелуя и закрыл дверь.
– Советую быстрее с этим покончить. Иди вперед и включи в столовой все светильники, чтоб я сразу оценил всю бездарность твоей мазни.
Но на этот раз он не смог вызвать даже тени улыбки. Как странно видеть Блу не в своей тарелке!
– Ты прав.
Фиолетовые босоножки протопали мимо него в столовую. Он хотел сорвать с ее ног эту гнусную обувку и заставить надеть уродливые байкерские ботинки.
Свет в столовой зажегся.
– Ты возненавидишь их с первого взгляда.
– По-моему, это я уже слышал, – улыбнулся Дин. – Может, стоило сначала напиться.
Он переступил порог столовой, и улыбка растаяла. Он был готов ко многому, но только не к тому, что предстало перед ним.
Блу создала лесную долину из тумана и фантазии. Лучи бледного желтоватого света проникали сквозь кружевную листву деревьев. Качели, увитые цветущими лозами, свисали с изогнутой ветви. Не существующие в природе цветы ярким ковром стелились перед цыганской кибиткой, примостившейся на краю фантастического пруда.
Дин не знал, что сказать, а когда немного опом0ился, выпалил нечто, совершенно неуместное: