– Оставь ее в покое.
Обаяшка Дин в мгновение ока превратился в боевого генерала, требовавшего немедленного повиновения от подчиненных.
– Дотронься до меня, задница, и окажешься в кутузке за попытку изнасилования, – прорычала женщина.
– Не выйдет, – заверила Блу, выходя из кабинки. – Ну, в чем проблемы?
Женщина стояла у раковины в резком желтом свете лампы. Широкие плечи Дина едва вместились в дверной проем.
Злобная ухмылка, выпяченное бедро, затейливый узел крашеных тусклых волос – все говорило о человеке, ожесточившемся на мир и полном решимости свалить все неудачи на Блу.
– Проблема в том, что ты прошла мимо.
Блу вызывающе подбоченилась.
– Леди, вы пьяны.
– И что из того? Весь вечер ты строила из себя цыпочку! Воображаешь, будто лучше любой здешней женщины. Только потому, что трахаешь мистера Важную Шишку?
Блу шагнула вперед, но Дин успел схватить ее за талию и оттащить.
– Не нужно. Она того не стоит.
Блу не собиралась драться с пьяной дурой. Просто хотела не много ее просветить.
– Отпусти меня, Дин.
– Прячешься за своего дружка? – прошипела женщина, едва Дин подтолкнул Блу к двери.
– Мне не нужно ни за кого прятаться. – спокойно ответила Блу, пытаясь оттолкнуть его руку.
Рука не поддавалась.
В дверях появился медведь гризли, с которым сидела женщина. Грудь бочонком, квадратная челюсть и бицепсы, похожие на татуированные пивные кружки. Но женщина уже никого не замечала, кроме Блу.
– Твой богатенький дружок боится, что попортишь себе личико и не сможешь обслужить его сегодня.
– Леди, вы сквернословящее, жалкое подобие человеческого существа, – процедил Дин, брезгливо морщась.
Кто-то в толпе, собравшейся за спиной гризли, распахнул дверь пошире, чтобы ничего не пропустить. Гризли подался вперед.
– Что ты здесь делаешь, Карен Энн?
– Я скажу вам, что она делает, – вскинулась Блу. – Пытается подраться со мной, потому что профукала свою жизнь и хочет сорвать злость на ком-то из окружающих.
Женщина схватилась за край раковины, чтобы не упасть.
– Я зарабатываю себе на жизнь честным трудом, сука ты этакая. И ни у кого не беру подачек. Сколько раз тебе пришлось отсосать у Большой Шишки, чтобы заработать на ужин?
Дин уронил ее руку.
– Возьми ее, Блу!
Возьми ее?!
Карен Энн ринулась вперед. Она была на голову выше и фунтов на тридцать тяжелее Блу, но была пьяна едва не до бесчувствия.
– Давай, коротышка!– ощерилась она.– Посмотрим, так же хорошо ты дерешься, как сосешь?
– С меня довольно!
Блу не знала, почему Карен Энн объявила ей войну. Не знала и знать не хотела. И поэтому метнулась навстречу.
– Я настоятельно рекомендую вам извиниться, леди.
– Иди в...
Карен Энн, хищно согнув пальцы, попыталась вцепиться Блу в волосы. Но та увернулась и всадила плечо ей в живот. Женщина с воплем боли потеряла равновесие и рухнула на пол.
– Черт бы тебя побрал, Карен Энн! Подними свою задницу! – заревел гризли, проталкиваясь вперед.
Но на пути встал Дин.
– Не лезь. Это их разборки.
– А кто меня остановит?
Губы Дина изогнулись в смертоносном подобии улыбки.
– Ты серьезно воображаешь, что сможешь прорваться сюда? Тебе недостаточно, что эта коротышка отпинала задницу твоей подружки?
Это было не совсем так. «Эта коротышка» всего лишь толкнула вусмерть пьяную бабу, только вот толчок весьма удачно пришелся в солнечное сплетение. Теперь Карен Энн, изогнувшись, как червяк, валялась на полу и тщетно старалась втянуть в себя воздух.
– Ты сам напросился, сукин сын.
Гризли размахнулся. Но Дин блокировал удар, даже не шевельнув ногой. Толпа дружно взвыла, как один человек, включая и того типа, которого Дин отрекомендовал окружным судьей. Гризли пошатнулся, ударился о косяк, злобно прищурился и снова попер на Дина. Тот отступил в сторону, и гризли ударился о металлический барабан для бумажных полотенец, но тут же выпрямился и изготовился для очередной атаки.
На этот раз ему повезло столкнуться с больным плечом Дина, что крайне не понравилось последнему. Блу едва успела убраться с дороги, когда ее мнимый жених перестал валять дурака и взялся за дело всерьез.
Кошмарное возбуждение охватило ее при виде его хирургически точной контратаки. К сожалению, далеко не всегда мир бывает таким черно-белым, как сегодня, и, наблюдая, как быстро торжествует справедливость, она преисполнилась несбыточным желанием. Если бы Дин с его огромной силой, безошибочными рефлексами и странным благородством смог наказать все зло в этом мире, Вирджинии Бейли пришлось бы удалиться на покой.