Первым он атаковал того, что пытался совершить само преступление: схватив за длинные сосиски, которые урод называл своими волосами, он ударил его головой персонажа, державшего девушку слева. Черепа столкнулись с весьма приятным хрустом, возвещавшем, как минимум, о сломанных надбровных дугах.
Но остался еще персонаж справа, и он выиграл удачный билет — личного массажера. Сперва Виктор ударом ноги по гортани заставил его немножко помолчать, а затем пару раз ударил по ребрам, кроша и ломая их.
Конечно, не забыл он и про других счастливчиков — они тоже получили множественные, но не летальные внутренние повреждения. Стали инвалидами — и нормально. Главное, не нарушил слово, данное Дарию: не убил.
— О боже! — испуганно, но тихо проговорила бледная девушка с раздувающимся под левым глазом фингалом. — Судя по всему, ты не из этих.
— Да, я тут за одной девушкой, извини, но это не ты.
— Тогда зачем ты их остановил? — с надеждой в глазах спросила она. — Я Эмили, Эмили Бланш.
— Называешь свое имя, чтобы я не оценивал тебя как обезличенного персонажа? — ухмыльнулся Виктор, отчего девушка сжалась. — Молодец! Хороший ход! Но я и так тебя не собираюсь тут бросать. Только посидеть тихонечко придется. Собери пока у них все, что есть. Делай с ними что захочешь. Я пока прогуляюсь. Скоро вернусь.
Он специально говорил короткими сообщениями-командами, чтобы пережившая стресс девушка лучше запоминала. Выйдя через дверь, он запер ее заклинанием и спокойно двинулся наверх. Когда навстречу ему вышла пара из парня и девушки, первый получил в челюсть и свалился мягким мешком. Девушку же он даже придержал, когда она, усыпленная, падала. Правда, потом покопался в их мозгах и напихал практически одинаковый комплект страхов, фобий и проклятий.
В дальнейшем его путь не был сложным. Он либо сразу атаковал противника, либо, оставаясь невидимым, выжидал, когда противник разделится на пары или тройки, и только тогда начинал действовать, нанося удары, причиняя боль и страдания, разрушая разум врага.
Пары заглядываний в мозги хватило, чтобы понять, что из всех обитателей этого здания всего пятеро заслуживают хоть какого-то снисхождения. Не считая пленников, конечно.
Выйдя из-за предпоследнего поворота, он встретил человека, которого до этого видел в памяти бабушки Моник. Это был тот самый парень, который привёл сюда девушку, которую они искали.
— Ох, ты не поверишь, как я рад тебя видеть! — с искренней улыбкой сообщил ему Виктор.
— Что?
— Усни.
Виктор подхватил опадающее тело, взвалил его на плечо и двинулся к последним охранникам, что еще стояли на ногах. Их он оставил на сладкое, но не думал, что все так удачно сойдется — комнату пленницы почему-то охраняли так, будто там держали минимум мэра.
Заходя за последний поворот, он уже держал безвольное тело парня над головой и, как только охранники увидели его, метнул тело в них. Подбежав следом, оставалось только парой ударов выбить оружие, а потом еще десятком объяснить, что, охраняя объект, смотреть надо в разные стороны.
Подняв более-менее целого парня за шкирку, он открыл дверь и, проверив опасности, зашел внутрь. А внутри оказалось вполне уютное помещение, если считать элементом уюта ржавый трос под потолком и тянущуюся от него цепочку к ошейнику на шее застывшей от ужаса девушки.
— Привет, я тут твоего парня принес, — Виктор швырнул тело на пол, вне досягаемости девушки. — Извини, он слегка помялся. Никак не мог придумать, для чего его использовать. Пробовал в кегли играть — хреново получается.
Его бредовая речь достигла полного успеха — девушка в попытке переварить поток бредятины успокоилась и теперь именно его считала за пострадавшего.
— Что с тобой? — спросила она.
— Да все нормально, — отмахнулся Виктор, подходя к девушке и нежно проникая к ней в разум. Удостоверившись, что там все в порядке, он уже недоумевал, зачем такая охрана. — Ты знаешь, зачем он тебя сюда притащил?
И только подойдя достаточно близко, он почувствовал легкое ощущение, будто по лицу провели страусиным пером.
— Ты случаем не слышала слова «Бессмертные» или вроде того? — спросил Виктор, освобождая ее от ошейника.
— Да, они о чем-то таком говорили, — быстро согласилась девушка. — А меня называли пред-бессмертной, когда думали, что я ничего не слышу под наркотой.