— У меня все больше вопросов, — показательно подозрительно глянул на него священник. — Но задавать я их не буду.
— Пожалуй, я заведу себе в скором времени и позвоню тебе.
— Хорошо, как скажешь.
— Тогда до встречи, Дарий.
— Удачи, Виктор.
Только прибыв домой к Меруле, Виктор вспомнил, что он не купил девушкам сувениры. А дарить им отобранные у Ксавье ворованные драгоценности ему сильно не хотелось, во избежание недопонимания. Пришлось рассказывать всё в подробностях, надеясь, что это отвлечет их внимание.
— Пожалуй, тебе не стоит рассказывать всё это Цири, — Пенни подвела итог его рассказу.
— Это точно, — согласилась с подругой Мерула. — А то она обзавидуется.
— Мала она еще завидовать убийствам людей, — проворчал Виктор.
— Шутишь что ли? — возмутилась Пенни. — Да она в восторге от оружия, рассказов о битвах и прочем.
— Ладно, пожалуй, я слегка понижу накал происходящего в рассказе, — подумав, согласился опекун девочки. — Будет детская версия.
— Хм, время уже позднее: почему бы нам не отправиться в постельку? — игриво спросила Мерула. — Может, даже поспать успеем.
Возражать на это предложение никто не стал. Даже Виктор как-то резко забыл, что он вроде бы был сильно уставшим.
***
До отъезда в Хогвартс Виктор успел все же прикупить всем по мобильному телефону. Правда, таких монструозных размеров, что он уже и забыл, что такие бывают. Девушки сперва не поняли, зачем они им нужны, если со всеми своими близкими они общаются магическими способами. Но он им объяснил, что как минимум может позвонить Дарий. Или они ему. Возможность таким образом отслеживать деятельность самого Виктора они сочли достаточным оправданием для наличия этой неудобной штуковины.
Параллельно он смотался в Париж и Ладогу за сувенирами старшим и подарком на скорый день рождения для младшей девушки. Поднапрягшись, опекун все же успел закончить подарок, которым его подопечная сможет воспользоваться только лет через пять. Он даже поразился своему коварству.
Окончание пасхальных каникул в этом году выдалось на выходные, но Виктор все равно отправился в школу в субботу. Ему еще надо было разрешить кучу вопросов перед началом учебного процесса. Ведь пятые и седьмые курсы были загружены больше всех, и у всех были к нему вопросы. Так что пришлось устраивать целые уроки с ответами, пояснениями и прочей помощью. Многих даже приходилось банально успокаивать, так сильно они нервничали перед безусловно важными экзаменами.
И только в конце первой учебной недели Виктор, позвав с собой Цири, отправился на восьмой этаж.
— Запомни этот гобелен, — обратил он внимание ничего не понимающей девочки. — А теперь смотри, что я делаю. Думать надо о том, что тебе нужна конкретная комната.
С все большим удивлением она смотрела, как ее опекун вышагивает взад-вперед по коридору. Но вот когда стена напротив зашелестела и в ней появилась дверь, девочка испуганно ойкнула.
— Добро пожаловать в Выручай-комнату, — торжественно объявил Виктор, жестом приглашая Цири проходить внутрь. — Тут ты сможешь заниматься, в том числе с твоим новым подарком. Только сильно не засиживайся, а то будут спрашивать, где ты пропадаешь.
— С подарком? — уловила она главное для себя.
Вместо ответа Виктор достал из сумки и протянул княжне ножны с торчащей из них рукоятью меча. И ножны, и рукоять были обшиты черной шкурой Аспида, снятой с отпиленных щупалец монстра. Он все это время держал их в стазисе, пока не придумал, куда деть отличнейший материал. После того как Одноглазый ее правильно обработал, кожа подошла даже для рукояти. Виктор сам лично проверял: рука в них вообще никак не скользила, даже когда он на пробу измазал ладонь маслом.
— Это меч? — восторженно прошептала Цири, принимая оружие из его рук.
— Не просто меч, — усмехнулся Виктор, глядя на реакцию девочки. — Это рунный меч, сделанный по аналогии с моим посохом.
— Значит, с его помощью можно колдовать и менять его форму? — спросила княжна, знающая о многих возможностях рунного посоха (на счастье ее опекуна, не о всех — некоторые он не смог впихнуть в меч). — Ой! — воскликнула она, коснувшись лезвия, отчего сразу же порезалась, а руны, покрывающие лезвие и навершие с гардой, засветились.
— Ты только что привязала его к себе, — пояснил Виктор, залечивая достаточно глубокий порез на пальце воспитанницы. — Больше ты им порезаться не сможешь.
Цири тут же проверила это утверждение, и оно оказалось правдой — даже сжимая лезвие рукой, она не могла нанести себе ни царапины. Ее опекун все же не был психом, дающим опасный для хозяина предмет в руки двенадцатилетней девочке с шилом в попе. Так что установил защиту на этот случай. По понятным причинам на его посохе подобной защиты не было.