— Благодарю вас, Дамблдор, Виктор, — по очереди поблагодарила она. — И должна заметить, что у вас прекрасный вкус: этот браслет идеально подходит мне.
— Это целиком заслуга Виктора, — посмеиваясь, перевел стрелки директор. — Я лишь попросил изготовить амулеты. Придать им подобный вид — целиком его выбор.
— Тогда готова признать, что не только слухи о вашем мастерстве оказались правдой. Но вы еще и не чужды любви к прекрасному.
Виктор в ответ лишь поклонился с прижатой к груди рукой, а Дамблдор и мадам Максим, перейдя на знакомый всем окружающим английский, вернулись к обсуждению ухода за гигантскими крылатыми лошадьми. После чего шармбатонцы двинулись в замок. И Виктора ждало новое открытие: девушки из Шармбатона совершенно откровенно строили ему глазки. А когда он просто ради интереса считал поверхностные мысли знакомой ему по прошлой жизни Флёр Делакур, ему пришлось срочно разрывать зрительный контакт. Он в первые мгновения понял, что дальше начнутся картинки эротического содержания.
«Похоже, что в этой жизни она моя фанатка, — с удивлением подумал Виктор, особо не думавший о такой стороне своей популярности. — А как я говорил на совещании: фанаты — они самые опасные».
Больше он старался никому в голову не лезть, хотя хватало и взглядов. Он такой эффект замечал в начале первого своего года преподавания в Хогвартсе. Но даже тогда его так откровенно не поедали взглядами. А с тех пор, во многом благодаря его холодности, страсти поутихли, и больше он подобных взглядов не замечал.
С дурмстранговцами было куда проще: у них была только одна девушка в составе делегации. Да и та хоть и разглядывала его, но, скорее, как и парни из обеих школ, с обычным интересом. Видимо, про него уже вполне знали в обеих школах. Хотя, учитывая тиражи изданий его книг на других языках, это было совсем не удивительно.
Однако вскоре это закончилось, и все двинулись в замок. Впереди предстоял пир и предъявление Кубка.
Цирилла.
Воспользовавшись возможностью, Цири решила на пиру полностью сосредоточиться на французской кухне. Английская уже приелась, восточноевропейская была ей незнакома, а вот французскую она неплохо распробовала во время их поездок. Начала она с супа с морепродуктами. При этом стараясь не отвлекаться на слегка раздражавшие ее восхваления Крама. Он был неплох, но вот это преклонение выглядело отвратительным.
— Никто тебя здесь не держит, — буркнула с неприязнью Гермиона.
— О чем ты? — оторвалась от супа Цири.
— Да эти француженки меня раздражают, — призналась ее подруга. — Такие высокомерные.
— Да? — удивилась Цири, не обращавшая на подобное внимание. — А мне нормальными показались. Да и прикид у них куда круче наших мантий.
— И ты не видела, как они строили глазки профессору Вега? — привела, видимо, убойный с ее точки зрения аргумент Гермиона.
— Я уже привыкла, — отмахнулась подопечная названного профессора. — Ты бы видела, как на него на пляжах пялятся. Там подходят знакомиться, даже не взирая на присутствие Пенни с Мерулой и меня.
— И тебя это совсем не раздражает? — спросила озадаченная Гермиона.
— Сперва раздражало, но он их так круто отшивает, что я успокоилась. Да и там хоть девушки подходят, что понятно. А у нас чуть ли не вся школа Крама в задницу целовать готова, что выглядит отвратительно, — тут она указала на некоторых из сидящих с ними за одним столом. — Причем, если я правильно понимаю, самого Крама это тоже напрягает.
— Думаешь? — спросила Гермиона, бросив взгляд на стол Слизерина, где разместились ученики Дурмстранга. — Ну да, не похоже, что он веселится.
— Будьте добры, передайте, пожалуйста, буйябес! — громко попросил женский голос сзади.
Вместо ответа Цири спросила у сидящих вокруг них девушек:
— Никто больше не будет? — получив в ответ лишь отрицательное мотание головами и немного неприязненные взгляды ей за спину, она пододвинула блюдо и объявила: — Угощайся. Только учти, он слегка не дотягивает до превосходного.
— А ты ведь приемная дочь Виктора Вега? — задал новый вопрос голос из-за спины, не спешащий брать предложенное блюдо.
— Я его подопечная, а не дочь, — уточнила Цири.
— Прости, я не знала подробностей. Меня зовут Флёр Делакур, — представилась француженка. — Я бы хотела пообщаться с тобой попозже, если ты не против.