Но, вспомнив что он все-таки волшебник, а не просто погулять вышел: Виктор слегка надавил магией на чрезмерно заботливого мужчину, и он перестал давать идиотские советы. Доставить все пообещали к полудню следующего дня, так что мальчик отправился за мелкими покупками: столовые приборы, посуда, постельное белье и прочее. Все удалось закупить за один день, потому что Виктор был абсолютно равнодушен к деталям, вроде цвета простыней или рисунка на ручке ложки. Главным его требование было качество — как материала, так и исполнения. Он в любом случае покупал это все на два месяца, рассчитывая, что к Рождеству ему уже хватит сил все переделать самостоятельно.
Свой день он закончил в отеле района Ньюхэм — дабы с утра приготовить все потребное к приему грузов. Которые один черт доставили с опозданием в два часа.
«- Может забрать их на опыты? — лениво подумал Виктор, глядя как неторопливо, но не особо аккуратно работают грузчики. Хотя на их аккуратность ему было плевать — мебель они могли хоть на куски поломать — уж на «репаро» его сил точно хватит».
Когда грузовичок с некомпетентными грузчиками счастливо уехал, Виктор уменьшил все предметы и подняв их левитацией побрел к своей будущей базе. Хоть, по его прикидкам, он и мог использовать палочку в безлюдном районе, но решил не рисковать — действуя исключительно невербально, без палочки и жестов. Хотя использовать магию именно в таком виде он предпочитал всегда, когда его никто не видел. Потому что именно такой способ позволял чуть быстрее развиваться.
Вообще, за свою прошлую жизнь он понял, что палочка, жесты, вербальные формы — это не более чем костыли. Их функция аналогична функции дополнительных колес на велосипеде — помочь научиться хоть как-то ездить. Вот только почти все волшебники, даже научившись ездить — не спешили снимать эти колеса. Это не делало их слабее, даже иногда наоборот: волшебник семь лет учившийся колдовать с палочкой, был заметно сильнее такого же волшебника учившегося без палочки. Вот только в какой-то момент палочка начинала мешать. Хотя большинство волшебников всю жизнь «ездили» так, что без палочки и носки бы найти не смогли.
А уж если вспомнить «противостояние» Поттера и Волдеморта, где первый никак не проявил себя в бою, победив просто за счет «предательства» палочки.
«- Кстати, надо не забыть найти толкового краснодеревщика и заказать ему несколько копий моей палочки, — Виктор припомнил свой прошлый опыт. — А то мне эти палочковые закидоны совсем не улыбаются».
Но поднимая свои воспоминания о каноничных дуэлях этих двоих, когтевранец приходил к выводу что они друг друга стоили. Один забыл все заклинания кроме «Авада Кедавра», а второй кроме «Экспеллиармуса» ничего и не знал особо.
«- Фирменное заклинание, my ass! — ругался про себя мальчик, расставляя мебель по местам и возвращая ей нормальный размер».
Вообще, пообщавшись в прошлой жизни с тысячами волшебников, он был о них не особо высокого мнения. Нет, среди них были выдающиеся люди, многих из которых он считал за честь называть своими друзьями, или семьей. Айрис была Гением зельеварения, до уровня которой он так и не добрался. Дафна, создавшая свой собственный рунный алфавит (а заодно узнавшая про компьютеры и ставшая тем еще гиком), которым сейчас пользовался сам Виктор, за счет чего вообще не опасался раскрытия секретов своих артефактов. Невилл, вырастивший дерево плоды которого обладали действием схожим с зельем бессмертия (которое лишь продлевало жизнь, не давая вечной молодости). Гермиона — несменяемый в течении полувека министр магии, сделавшая все для отмены Статута о Секретности, и добившаяся своего, не положив при этом кучу народа. Луна, доказавшая повсеместное течение магии и наличие ее крупиц даже в распоследних «маглах». Да, собственно, именно работа с ней позволила Виктору провести свой посмертный Ритуал. Хоть и после того, как все перечисленные люди уже умерли. Но кроме них были и другие.
Выдающиеся волшебники были немногочисленны, но оттого только ярче сверкали среди серой массы. И все перечисленные люди обладали одной общей чертой — рано или поздно палочка у них превращалась в ритуальный или статусный предмет, как скипетр у монархов. Когда-то это был посох, как символ «пастыря», потом поняли, что он неудобен и укоротили до небольшой палки. Так и потомки Виктора, к примеру, носили при себе хоть и вполне рабочие, но весьма умеренного размера палочки — чуть длиннее перьевой ручки. Просто, потому что это символ, печать и в ухе удобно ковыряться.