Ринго читал, что в подземельях, рядом с маткой, такие случаи никогда не происходили, но чем дальше инсекты оказывались от матки, тем более тщательный требовался уход. Справедливости ради, людям тоже было сложно выжить в землях Иных, где даже пищу и воду приходилось возить за собой, так как все вокруг демоны пропитали ядом. Ходили слухи, что даже воздух может погубить человека, если он проведет больше пяти лет в землях Иных, но проверить это пока ни у кого не получалось: смерть человека наступала гораздо раньше.
- Остальная миссия пока будет двигаться без вас? - спросил дядя, и Ринго понял, что за его судьбой следили, так как не очень многие знали, что сын короля отправляется в первое длительное и почти самостоятельное путешествие. Отрицать очевидное не имело смысла:
- Да, там много торговцев с товаром, а их повозки и фургоны едут не так быстро.
- Король продает пушки восточным варварам, - в голосе дяди юноша не услышал осуждения, просто констатация факта.
- Возможно, - тут Ринго решил уклониться от прямого ответа, - я не особо интересовался дельцами и их грузами.
- Весь в мать, - усмехнулся Овангир, - сестра тоже не жалует торгашей, но у вас, слава богам, есть король и я. Те, кто взвалили на себя обязанности разбираться с торгашами и казной.
- Придет время, - ответил Ринго, - и я обязательно изучу этот вопрос в мельчайших подробностях: наставник Агерден говорит, что деньги — это кровь любого государства.
- Он прав, - кивнул головой дядя, - а ты не слишком тяни с изучением казначейских дел.
- Ну, пока мое обучение — политика и военная наука.
- Надеюсь, что последнюю не Агерден преподает?
- Нет, - Ринго непроизвольно начал улыбаться, - наставник очень далек от войны.
- Это верно, - кивнул дядя, а юноша попытался вспомнить, не учился ли Овангир у наставника, но про родственников из семьи матери он знал очень мало, да и почти не интересовался ими. И сейчас подумал, что этот пробел нужно будет заполнить знаниями: когда он станет королем, то понадобятся верные люди, причем не только те, которые прежде служили отцу. Многих из них он вообще не хотел видеть рядом с троном.
Они прошли в столовую имения. И это помещение почти не изменилось. Даже столы стояли в том же порядке, что и раньше. Овангир приказал слугам отвести сопровождающих Ринго охранников в гостевые покои, а с принцем остался только Лорк, следовавший за ними на почтительном расстоянии, но не выказавший и тени подобострастия перед одним из самых богатых людей королевства. Баприн одарил своих приближенных свободой вести себя без заигрывания с дворянами и знатью.
Слуги расставляли на квадратном столе в центре зала приборы и раскладывали полотенца. Ринго заметил, что они как-то чрезмерно суетятся, словно от того, как быстро накроют стол, зависит их будущее. Это его позабавило: слуги для того и существуют, чтобы делать жизнь хозяев удобной, однако все они свободные люди. В королевстве не держали рабов, как в некоторых соседних странах.
Овангир показал отведенное юноше место, сам сел напротив, а Лорка разместили в конце за соседним столом, но блюда выставили такие же. Центральный стол предназначался для членов семьи.
Мать появилась в столовой достаточно быстро. Ринго с удовольствием подумал, что за несколько лет, она ничуть не постарела. Высокая, стройная, с длинными золотистыми волосами, собранными в причудливую конструкцию на голове. Одета, как и раньше, просто, но гармонично: никаких пышных платьев, длинная узкая юбка, голубая сорочка из шелка, на шее изящная золотая цепочка с кулоном из трех сапфиров.
Но двигалась она немного иначе, чем раньше. Пропала плавность, очень ярко проявлялись резкие, почти дерганые движения.
- Сын, - сказала она, приближаясь к столу. Ринго поднялся с места, едва увидел ее и поклонился.