-... Как некоторые из вас помнят, мы выбрали "Феникс" в качестве названия отряда потому, что хотели, чтобы каждый его член начинал жизнь как бы с начала. Почему же мы должны отказывать в этом праве нашим пленникам? Я не верю, что они стали пиратами по велению души, а у них внутри живет только жажда крови и наживы.
- И все-таки они были в бандитской шайке, - протянул Майкл, теперь в его голосе не было гнева и удивления, одна задумчивость. - Будут ли они верно нам служить? Можно ли на них будет положиться?
- Во-первых, они не из какой-нибудь мелкой банды, а из вооруженных сил Оберонской Конфедерации, пусть и непризнанного, но все же королевства. Его властители сейчас мечтают о том, чтобы приобрести законный статус, поэтому поддерживают у себя хотя бы видимость порядка. Так что у них вполне официальные регулярные войска, ну а то, что они занимаются в основном не охраной границ, а разбоями... Скажите-ка мне, а Великие Дома не тем же самым изволят заниматься, отбирая друг у друга планеты и устраивая рейды на всякие заманчивые цели?..
Я говорил, а сам удивлялся собственному красноречию и той страстности, с которой я защищал пиратов, но, тем не менее, продолжал:
- Наши пленники были в налетах, в том числе и в последнем по приказу своего командования. В чем же их можно упрекнуть? К тому же, для трех из них все это было в первый раз.
Большинство стало недоверчиво ухмыляться, но я поднял руку, предотвращая готовящиеся прозвучать возражения:
- Не забывайте, все они пройдут через допрос с применением "сыворотки правды", и окончательное решение по поводу их включения в отряд будет приниматься только после этого.
Такая постановка вопроса удовлетворила всех.
- А, "во-вторых"? - неожиданно спросила Анжела.
- Что? - сначала я не понял вопроса.
- Ты сказал "во-первых", значит, думаешь, есть и "во-вторых", вот я и хочу узнать, что же за этим следует.
- Да просто я думаю, что всем им в Конфедерацию возвращаться как-то не хочется. По крайней мере, насчет Тосио Онодэры я в этом смысле абсолютно уверен - в Оберон он попал абсолютно случайно. У Нильсдоттир какая-то ненависть к ее родине. Скорее всего, это как-то связано с историей ее жизни, которую мы не знаем. С остальными двумя положение сложнее. У них там вполне возможно и семьи остались. Но только если они вернутся после полного разгрома отряда, да еще и без своих машин, то их просто казнят, если я понимаю что-нибудь в тамошних нравах.
Присутствующие переглянулись.
- Пожалуй, ты здесь прав, - неуверенно сказал Майкл, - но все-таки, зачем нам пираты, да еще и драк в придачу?
- Прежде всего, они - хорошие мехвоины, для нас это будет куда важнее. У Сигни, как можно видеть, изрядный боевой опыт. Для остальных это первый рейд, но Онодэра прошел полный курс в академии "Школа Мудрости Дракона", а это дорогого стоит. Бейкер и Мильтон тоже показали неплохую выучку.
- А что нанять кого-нибудь на Галатее нельзя будет?
- Полагаешь, хорошие мехвоины на дороге валяются? Если да, то ты глубоко ошибаешься. Не валяются. Поверь, я уже пытался нанимать в самом начале. В новый отряд из опытных бойцов никто не рвется. А неумехи... Тебе они действительно нужны?
Еще через двадцать минут споров было решено, что если "кандидаты" не откажутся сами, то принять в отряд их все-таки можно. Конечно, предварительный допрос с использованием "сыворотки правды" все посчитали абсолютно необходимым.
*****
Не знаю, кто на следующий день волновался больше - бывшие пираты или я сам. Честно скажу, мне очень не хотелось, чтобы всплыли какие-нибудь действительно негативные факты, ведь тогда снова встал бы вопрос - что делать? Отпускать виновных было бы тогда неправильно, принять в отряд - невозможно, но и связываться с местной "фемидой" никак не хотелось. Но пока, к счастью, все шло нормально. Надо сказать, что в связи с особой важностью для "Феникса" этих допросов, "заседали" мы в расширенном составе. Я включил в члены "комиссии" Майкла и Лизу, а Анжела сама настояла на своем участии. Онодэра повторил свою историю, и я заметил, что у слушателей она вызвала даже некоторое сочувствие. Пожалуй, вопрос о включении его в отряд можно было считать решенным положительно. С Бейкером и Мильтон тоже проблем не возникло. Рейд на Баден для них действительно оказался первым, особых грехов за ними не числилось, к убийству местных жителей прямого отношения не имели, с нами, а, точнее, с Бондаревым сражались только один раз, сам Антон, кажется, на обоих зла не держит, так что препятствий к вступлению в отряд для этих молодых людей, пожалуй, также нет. К тому же оба оказались сиротами, родителей своих вообще не знали и не было никого на далекой родине, о ком они тосковали бы. Оставалась одна Нильсдоттир. Я украдкой посмотрел на Циммер. На ее лице было написано волнение. Я не сомневался, что сейчас она пришла только с целью поддержать новую подругу. Что и говорить, допрос под воздействием наркотиков был вещью крайне неприятной. Как я знаю, Сигни сначала хотела отказаться, но Анжеле удалось ее уговорить. Впрочем, а имелся ли у нашей пленницы особый выбор? Без этого допроса ей прямая дорога в местный суд, что девушке не хотелось еще больше.
Когда Нильсдоттир села на стул, в ее глазах было сильное сомнение, но она тут же попыталась нацепить маску с привычным холодным выражением. Краем глаза я уловил, что Анжела послала приятельнице ободряющую улыбку. Антуан Шапсо сделал инъекцию тщательно отмеренной дозы "сыворотки правды" и покинул кабинет, успев бросить на меня неприязненный взгляд. В прежние дни эту процедуру проделывал врач из милиции, но на этот раз я попросил принять участие нашего собственного медика. Сделал я это опять-таки ради Сигни. Мне показалось, что ей будет легче перенести неприятный процесс ввода наркотика, если это сделает человек, к которому она стала относиться с уважением. Сам Шапсо был против подобной методики допроса, считая ее неэтичной, но мои доводы вынудили его согласиться с этой процедурой.
Минут через пять зелье стало действовать - девушка расслабилась, откинувшись на спинку стула, ее глаза затуманились, лицо смягчилось. Можно начинать допрос. Обычно все вопросы задавал Бондарев, который, как видно, имел немалый опыт в этом плане. Мы с Бергманом были не более чем свидетелями. Сегодня все происходило точно так же, как и всегда. Антон задавал наводящие и поощряющие вопросы, а Сигни отвечала. Только теперь все слушали очень внимательно, ведь перед нами сидела возможная соратница, о которой хотелось знать, как можно больше.