Босс усадил нас за угловой столик на двоих, рядом светло из-за света из окна. Виден весь зал, наполовину полный, с болтающими людьми и ходящими между столами официантами. Все мужчины, в светлой одежде, в которой я теперь признаю униформу заведения.
В воздухе свежо и пахнет едой с терпимым количеством специй. Запах не раздражал, теребил аппетит.
- Что будете пить, - угодливо улыбается босс. – Есть вино и саке только для шинигами.
- «Пурпурная ночь»? – уточняю я, слышавший о нескольких сортах и знавший лучшее.
В это рисовое вино добавляют лепестки особой орхидеи, растущей в Обществе Душ. Она почти смертельно ядовита для обычных душ… Что не редкость в целом. Из чего-то же клепает свои бесконечные отравы и наркотики Куротцучи Маюри.
Так вот, множество ядовитых растений для шинигами вовсе не ядовиты. Мы легко их переносим. Или это даже имеет лекарственный эффект. В случае орхидеи, говорят, что она добавляет вину особый аромат и сладкую ноту вкуса.
Такие напитки и подобная еда во избежание неловких смертей продается только шинигами. И только в Сейретей. Таков закон Совета, а потому следят за этим строго.
Я и Касуми ничего из такой еды еще не пробовали. Мне было недостаточно интересно, чтобы нарушать закон. С Касуми понятно, почему.
Босс ресторана отвечает:
- Имеется, господин.
- Тогда его.
- Один момент, господин, уже несу! – как не бывало мужика с усиками.
- Хоть бы имя свое сказал, - вздохнула Касуми. – Такой угодливый. Кажется, он тебя боится, Судзин?
Я устроил пятую точку удобнее, утопая в мягкости подушки на стуле.
- Мое недовольство буквально убьет его, - кратко объясняю я. – Правила бизнеса Окикиба строги и прямы.
Касуми понимающе кивает. Но вдруг в ее зеленых глазах мелькает блеск тревожности.
- К твоей семье это не относится, - успокоил я подругу. – Я, считай, что подарил вам ваше дело. Трилистник только защищает их своим знаком, а не управляет. Отец тебе не рассказал?
- Я не спрашивала, – легко признается девушка, простодушно добавив: - Просто доверилась тебе.
- Такие замечания от девушки могут ранить в самое сердце, - шучу я, улыбаясь и картинно держась за грудь.
Касуми фыркнула и выдала с подозрительным взглядом:
- Ты, кстати, раньше мельком на девиц поглядывал… Включая меня. А теперь как отрезало, вообще на женщин не смотришь. Там такие красавицы на улице мимо проходили, хоть бы раз внимание обратил. Ты здоров, Судзин?
Я недоуменно моргнул.
- Да? Я как-то не замечал…
Пакостная усмешка расползается на губах блондинки.
- У тебя кто-то появился? Признавайся, Судзин.
- Нет, - как отрезал я. – Не появился.
- Ну не могло же вот так влечение пропасть, - допытывается она.
Понимая, что она просто так не отстанет, я вздохнул и сказал:
- Ладно. Встретил я недавно одну… Теперь по ночам появляется женщина, крадущая все мои сны. Все другие стали как фон, неинтересны.
- Как поэтично. Да ты влюбился, Судзин, - почти присвистнула Касуми, с обалдением глядя на меня.
- Ничего подобного, - неловко отвожу взгляд, глядя в окно. – Это просто мимолетное влечение. Скоро пройдет.
Светлый лик красавицы, вороновы волосы, алые губы с хитрой усмешкой, тлеющие искрой коварства глаза… Сенджумару Шутара вспыхивает в памяти, как живая.
В груди кольнуло чувством невыразимой тоски, от которой в глазах защипало. Хотелось увидеть ее так сильно, что возникали мысли о штурме Королевского Дворца.
Какой же бред, черт возьми!
Я никогда еще не ощущал ничего подобного в отношении другого человека. Неуместная слабость… Любовь.
- Это пройдет, - повторил я, сжимая тоску стальной рукой из воли и решимости, ломая неуместное чувство. – Точно говорю.
Ученые говорят, что три года – срок любви. Я выдержу, это пройдет… Должно пройти.
- Ваша «Пурпурная ночь», - с улыбкой подскочил босс заведения, выставляя бутылку и чаши. – Еда скоро будет!
Я смеялся и выпивал вместе с Касуми, наслаждаясь общим временем. Но подспудно, почему же так хотелось увидеть на месте блондинки другую женщину?
Царицу всех тканей и ткачей…
Она сегодня снова приснилась мне, маня ожидающей улыбкой на алых губах.
Сенджумару Шутара. Женщина, крадущая мои сны.
Глава семьдесят вторая. Будни шинигами.