Когда рождаются новые члены семей Оммёдо, по договору к ним приходит шинигами. Мы благословляем новорожденных особой печатью – «Печатью Прохода».
Эта печать – отложенный ритуал Духовного Погребения. Когда человек умирает – его душа не задерживается в Мире Людей, не рискует измениться в Пустого.
Или, если Оммёдо погиб в бою с духовной сущностью – это буквально спасет его душу от дальнейшего вреда, сразу отправив его в Общество Душ.
Что-то подобное провернул Ренджи Абарай с Куросаки Ичиго, спася парня в Аду в фильме. Недоделанной печатью он на ходу наложил ее, вытянув Ичиго наружу в полной безопасности.
Это всего лишь грубая подделка на способность спасать своих у Меносов – Негасион, сложенная с Духовным Погребением. Она не защищала, просто быстро вытягивала из измерения.
Но нельзя отрицать, что создатель очень постарался, чтобы воплотить нечто такое. Имени его, к сожалению, история не сохранила. Или он сам не хотел.
Так вот, такую печать я на теле Ямагучи Саро чувствую. Она скрыта под кожей между лопаток на спине.
Ему на вид лет двадцать… Значит, по крайней мере Шестой Отряд, следивший за Киото перед Одиннадцатым, договор с Оммёдзи соблюдал. Как и, наверное, следили за Печатями.
Уже облегчение, что я не сунусь в пасть к ожидающему врагу, ждущему за хлипкой преградой и ненавидящего шинигами за «все хорошее».
Шестнадцать лет это еще не крайний срок. Если смертные вливали реацу. А вот если нет...
Ощущение тревожности не хотело меня покидать.
Мы дошли до перекрестка коридоров.
- Подождем немного с отдыхом, - приказал вдруг я. – Сначала проверим вашу Печать за храмом.
- О? Да, конечно, - сориентировался мужчина, меняя направление. – Тогда нам сюда.
Глава семьдесят три. Старые обиды улаживаются кровью.
Япония, Киото. День.
Шум большого города царит на большой улице. Звучат голоса людей, звонкий смех бегающих детей, выкрики торговцев с базарных улиц, слышен скрип телег и повозок по дорогам.
К этому гомону примешивается трель птиц в деревьях, которых много в Киото, создавая уникальный звук большого города.
По дороге, легко скрипя колесами по брусчатке, медленно едет видавшая виды карета. Внутри места хватит разве что на двоих, а на козлах сидит кучер, одетый в бежевый халат мужичок.
Извозчик, сдающий свою карету в аренду и доставляющий людей в любую точку города. За звонкую монету.
Он уже начал лысеть, морщины поселились на лице, показывая сумеречные годы, но глаза все еще зорко оглядывают дорогу. Врезаться в других он точно не желал. Еще иногда очередной тупой ребенок может перебежать дорогу, не глядя по сторонам.
Таких проблем ему тоже не хочется, как и повредить свою единственную надежду на доход и работу – низкого коня.
Меланхоличный старый конь с коричневой шерстью и толстой гривой шагает по давно выученным дорогам, уже не требуя команд. Щелчки кнута над головой он уже воспринимает, как привычный звук, не реагируя. Так, ухо дернется.
«Таксист» нынешней эпохи крепко держит поводья в мозолистых руках. Он изредка недоуменно поднимает густые брови, когда слышит звук из кареты. Звук голоса. Хотя пассажир у него точно один…
Любой, кто отдернет ширму кареты, увидит только одного человека, оммёдзи – Ямагучи Саро. Но если у этого зрителя будет духовная осведомленность, то он заметит второго пассажира, одетого в черное. Меня.
Сижу, небрежно закинув ногу на ногу, с прямой спиной и скрещенными на груди руками. Тряска кареты, едущей по неровной дороге, вызывает сонливость и зевоту, которую пока удается подавлять. Сидение неудобное, скамья с жесткой подложкой, которая что есть, что нет. Рядом к скамье прислонен зампакто.
Несмотря на все ухабы или качку кареты, меч необъяснимым образом не падает, хотя точно должен, из-за чего я вижу странный взгляд Ямагучи на него и забавляюсь про себя.
Оммёзди, когда имеет выспавшийся вид, выглядит довольно внушительно для жреца. Белая одежда чиста и опрятна, выглаженная, как с иголочки. Да и сам он рослый мужчина, с четкой линией челюсти и упрямым подбородком.
Голубые глаза, без сомнений всегда глядящие прямо в глаза собеседника, если он не шинигами, прямой нос и немного поджатые губы придают ему суровый, неприступный вид.
Точнее, придавали бы, да вот только прямые волосы ниже шеи и стрёмная, вертикальная шапочка жреца на голове портят впечатление, сильно смягчают образ борца со злыми духами. По крайней мере, для меня. Рукава еще эти нелепые, длинные, с вырезом.