Хотя она как-то раз и правда сказала всем, что я укусил ее няню-старушку. Хотя на самом деле это была она. Свалила вину за банку варенья, очень суровую «взятку». После всего прожитого мной дерьма и преодоленных трудностей, сегодня это кажется просто забавным воспоминанием.
Стряхнув с разума чувство ностальгии, я повел небольшой отряд в сторону поместья Окикиба.
***
Поместье Окикиба. Первый этаж. Большой гостевой зал.
За одним длинным столом собрались семь шинигами, включая меня, сидящего во главе. Мы сидим на подушках, а стол высотой всего в локоть. Тут полно еды, закусок, выпивки.
Повара поместья постарались и будто соревновались, кто сможет создать самое вкусное или экстравагантно выглядящее блюдо. Мне понравился торт из королевских креветок под пряным соусом. Отлично идет как закуска под саке.
У остальных свои предпочтения, но мясные блюда исчезают быстрее всех.
В атмосфере небольшого банкета я разрешил всем обращаться к себе неформально, по имени. Рассказал пару анекдотов и забавных историй, услышанных от дедушки. Это сильно расслабило ребят, вкупе с сытной едой и выпивкой.
Собственно, чего я и добивался.
Ближе ко мне сидят Асано по правую руку и шинигами стоик по левую. Его зовут Шоджи Кудо. Средняя внешность, немного вьются черные волосы. У него маленькая отличительная черта в виде белого шрама на левой брови. Выглядит крутым бойцом... Я ощущаю от него знакомые флюиды, как у тех ребят, что сражались на Арене Вызова. Такой типаж человека.
Мой третий знакомый по миссии из Пекина, тот что с "параличом лица", оказался молчуном, слушающим то тут, то там.
Остальная тройка болтала между собой, по похотливым смешкам и ухмылкам понятно, о чем они вели разговор. Мы же начали тему их прежнего командира, погибшего в Мире Живых.
Слегка подвыпивший и раскрасневшийся Шоджи говорит мне:
- Послушай, Судзин, - начал он откровенный разговор. – Он был отличный мужик, но, если честно…
- Шоджи, - предостерегающе сказал Асано. – Он мертв, не надо лишнего.
- А что? – сверкнул глазами шинигами. – Мне уже правду сказать нельзя?
- Да ладно вам, - успокаивающе улыбаясь, я лично наливаю парням саке в пиалы. – Это банкет, все между нами.
- Вот-вот, - кивает Шоджи, выпил, довольно выдохнул. – Короче говоря, командир был отличным человеком. Всегда лично первым в бою шел, нас прикрывал.
Асано, поигрывая саке в пиале одной рукой, добавил:
- Он был из тех, что защищает слабых.
- Да, - фыркнул Шоджи. – В этом и проблема. Как же это меня бесило!
- Есть такое, - поддакнул со вздохом Асано. – В Готей слабые должны жертвовать собой ради сильных, чтобы изматывать врага, давать информацию о возможностях, сохранять силы Офицеров…
- Офицер все делал наоборот, - подчеркнул мысль Шоджи. – Вообще нам сражаться не давал. Я хотел стать сильнее, лягни его в башку мул!
Печальных вдох Асано, ставшего под выпивкой меланхоликом.
- Может быть, мы бы не были так легко разгромлены в Пекине, будь все иначе… - Асано поджал губы на секунду. – Не то чтобы я не был благодарен за его жертву вперед наших. Но так уж сложилась судьба.
- Короче, Офицер Окикиба, - выставил палец на меня Шоджи, с начавшим заплетаться языком. – Не повторяй его ошибок. Дай нам сражаться в наших битвах, не принижай наши мечты и силу! Очень тебя прошу…
Шоджи вдруг шмыгнул носом, отвернулся.
- Я больше не хочу быть таким жалким слабаком.
- Засмущался, Шоджи? – посмеялся над ним Асано. - Или ты плачешь?
- Пошел ты! – бросил в него печенькой товарищ. – Как будто ты сам в больнице по ночам не тренировался, идиот!
Асано на это только посмеялся еще.
- Я не хочу лишать свою любимую дочурку папы так рано, хе-хе. У меня есть мечта увидеть внуков через сто лет! Так что я тоже хочу сражаться, набираться опыта и силы!
Оба они не заметили, что остальные прислушались к нашему разговору, притихли, стали серьезнее. Было над чем задуматься.
- А вы, парни? Думаете так же?
На что получил единодушные кивки. Как синхронно, забавно.
- В стремлении к силе нет ничего плохого, - поднял пиалу, предлагая присоединиться к тосту. – Я дам вам свободу сражаться так, как вы хотите. Знаете, не трястись над подчиненными, командовать людьми, полными боевого духа. А так же не жалующимися, если помрут из-за своей слабости… Разве это не мечта? Ха-ха-ха!
Под мой смех на их лицах тоже появились улыбки, они подняли выпивку.
- Я не заберу ваши битвы, буду рад разделить со всеми честь и славу, - сказал я как мог серьезно, заглядывая в глаза. – Выпьем за это. За Честь и Славу! Пей!