Ничто не длится вечно, даже эта война кончится. И тогда, все будет хорошо. Если я не буду верить в это, то могу сломаться.
Закрыв глаза, стараюсь быстро уснуть.
***
Пару дней спустя.
Мы прошли по звериной тропе, старой и широкой, но не желающей толком зарастать. Когда-то по ней славно протоптались кабаны и лоси, теперь давая нам легкий путь по лесу.
Мы уже в более-менее обжитых землях, попадаются следы людей, тропки, вырубленные просеки, остатки ловушек охотников. Видели мы и пару деревень, одна из них заброшена, но вторая жива и процветает.
Люди в ней жили мирно и тихо тремя десятками домов, счастливо проводя дни и даже не зная… Что рядом в лесах проходит своя война.
Мы нашли лагерь врага, оценили силы и тут же напали, сокрушая все подавляющей силой и скоростью. Внезапность нападения подписала квинси приговор.
- Н-нет, не надо! – поднимает ладонь лежащий квинси. – Я не хочу… Кгх!
Мой клинок пронзил его горло, быстро вышел и пронзил грудь, прямо в сердце. Провернув меч в ране, чтобы наверняка, я вытащил меч. Яркие зеленые глаза, сочащиеся слезами, гаснут и останавливаются, смотря словно сквозь меня.
Чувствую, как его душа ушла. Приятного аппетита, долбанный Яхве, спи ты вечно. Остался лишь бесполезный труп.
- Шаккахо.
Который сгорел в пепел за минуту. Алый огонь легко заботится о мусоре. Незачем окружающим смертным натыкаться на это.
Я выпрямил спину, размял шею, услышав легкий хруст позвонков. Огляделся.
Ребята в черном шикахушо добивают последних квинси, раненных. Без жалости, без разговоров, падают мечи на плоть, брызгая на землю кровью. После уничтожают тела, как и я, с помощью Кидо.
Подчиненные позаботились о своих побежденных врагах, стали собираться рядом. Вытирают мечи, заботятся о легких ранах, небрежно оглядывают уже пустой лагерь врага.
Иногда хочется воздеть глаза в небо, глядя на то, как Квинси делают дела. Вроде скрытый лагерь должен быть, но нет… Белые палатки с синими крестами. Две Семьи, Шенау и Гилен, пали здесь окончательно.
Детей не было, думаю, они где-то их скрыли, спрятали. Но мне, честно говоря, все равно. Рядом их точно нет, наверное, оставили в каком-то городе, замаскировав под обычных сирот. Не они первые, не они последние. Лично мой отряд закрывал на это глаза, не совсем же звери.
- Ничего полезного для нас, - отчитывается Асано.
Киваю, приказывая:
- Сжечь. Потом идем дальше.
- На Север? – уточняет заместитель.
- Да, - глянул я в нужную сторону света. – На Север. Семья Кальберих долго пряталась от нас. Пора бы им уже пасть.
Асано кивнул, ничего не говоря. Но его взгляд красноречиво задержался на моей правой брови. На единственном шраме, маленьком, но заметном. Единственная метка этой войны от чужого удара, настигшего меня.
Генрих Кальберих оставил это мне на память, вместо того, чтобы достать мои мозги стрелой через глаз. Атака была очень быстрой и яростной. Еще бы… Ведь я прикончил седовласого папашу этого парня, прямо у него на глазах. Главу Семьи.
Забавное совпадение, что сынок оказался в разы сильнее отца, прямо как я. Правда, Генриху уже чуть за тридцать. Быстр, силен, знает, когда отступить. Один из тех, кому не застила глаза Гордость Квинси. Поняв, что промахнулся, свалил только так, сразу треснув три Приманки.
Мы столкнулись с ним в большой битве под Розендорфом, где наши силы разбили коалицию Семей Квинси. Выжившие разбежались, как тараканы, во все стороны. Это было еще в начале войны. Только сейчас у Лейтенанта дошли руки до разборок с выжившими и прячущимися врагами, отправил мой отряд разобраться.
Сколько найдем, столько и убьем, невыполнимого Танабэ не требовал.
Искать каждого до последнего невозможно, да и не требуется. Квинси, как Раса… Больше никогда не поднимутся в Мире Живых. После Истребления несколько выживших Семей продержатся пару-тройку поколений и все. Это аналитика подтверждалась моими знаниями о будущем. Так и будет.
Если бы не скрытый Яхве мир в Тенях, с его заначкой «еды» на черный день, то о Квинси можно было бы забыть навсегда.
Все шинигами ощущали, как души Квинси «уходят», так же, как и должны. Но чего мои товарищи не знают, так это того, что никто из Богов не позволит душам своих так легко уходить из рук в должный Круговорот Душ.
Боги, они очень жадные ублюдки. Никогда не выпустят то, что считают своим.