Чернокнижник поморщился.
— Прекрати нести чушь, Лин. Никто тебя не привораживал, а та ночь просто закрепила чувства, которые ты ко мне испытывала, которые я испытывал к тебе. Ты знаешь это. Кто тебе виноват, что тебя угораздило воспылать страстью к жрецу?
Юлиана прищурилась, подошла к нему вплотную с жаром произнесла.
— Ты обманул меня! Если бы я только представляла что ты за тварь на самом деле, меня бы наверно вырвало!
Чернокнижник громко рассмеялся, и тон стал ехидным, издевательским.
— Ты думаешь, если бы знала кто я на самом деле, то твои чувства не возникли? Даже не думай об этом. Полагаешь, я недостоин тебя? — он широко улыбнулся. — Дорогая. Посмотри на себя! Чего ты хотела добиться в Урфе? Праведной жизни? Об этом мечтала? Сколько несчастных торгашей ты ограбила и убила за все это время? А?
Юлиана не отвела взгляда, но ничего не ответила. А Дарэн тем временем продолжал.
— Не одного, уж точно… Так что мы с тобой всегда прекрасно подходили друг к другу, — он взял ее лицо за подбородок, приподнял и жестко добавил. — Только ты смериться с этим не могла. Совесть у тебя, видите ли, есть! Позвала бы меня — я бы избавил тебя от этого бесполезного качества. Но ты решила сбежать от меня! А я, идиот, еще рассказывал тебе как пройти линию отверженных! Знала бы ты, как я страдал! От ярости уничтожил весь отряд карателей, которых послал за тобой!
Юлиана не отстранилась, лишь зло хмыкнула.
— Я счастлива, что такая сволочь как ты почувствовала хоть крупицу страдания, которых доставила другим! Что Хозяин не позволил тебе отправить погоню за мной в Урфу, а?
Он немного помолчал, а потом тихо ответил, мне едва удалось расслышать.
— Ты знаешь, если бы пришлось, я уничтожил бы мир ради тебя.
Юлиана отстранилась, чернокнижник не стал ее удерживать.
— Ты прав, мы ничуть не изменились, — глухо произнесла она.
Дарэн наклонил голову и слегка кивнул.
— От себя не убежишь, Юлиана. Я знал, что рано или поздно ты вернешься ко мне. Так или иначе. И вот ты тут передо мной. На моей земле. И мы снова вместе.
Разбойница покачала головой.
— Нет, Дарэн. Мы не будем вместе. Я вернулась. Мне пришлось. Я осознаю, что сбежать второй раз не удастся. Но вместе мы не будем.
Колдун подошел к ней ближе.
— Поэтому я и здесь, моя дорогая супруга. Хозяин предлагает тебе сделку. Помоги уничтожить колдуна, и мы ничего не сделаем твоим спутникам, мы проводим их до границы с Урфой, позаботимся об их безопасности. Колдун угрожал убить твоего воздыхателя, если ты откажешься провести его в Шхарму. Мы предлагаем тебе спасти их.
— Ты пытаешься склонить меня к предательству, ты ведь знаешь, что для меня значат друзья…
— Я и мой Хозяин хотим, чтобы твоя совесть, наконец, порадовалась праведному поступку. Царь Тьмы предлагает тебе совершить благое дело, а ты отказываешься? — темный колдун выглядел удивленным.
Она тревожно посмотрела на спящего Харма, потом перевела взгляд на ожидающего ее ответа чернокнижника.
— Я не верю Ему.
Черный маг помолчал, а потом медленно взял ее за плечи и притянул к себе.
— А мне? Мне веришь?
Юлиана молчала.
— Ты ведь даже не представляешь что делаешь, — тихо зашептал он. — Ты не знаешь что он такое! Монстр! Да. Не смотри на меня так. По сравнению с ним я святой праведник. Он может уничтожить все и всех. И ты именно ты ведешь его к этой цели. В Шхарму. И он отблагодарит тебя, уничтожив твоих людей на прощание. Помни мое слово. Люди для него пустое место!
У девушки заблестели глаза, и она вдруг прижалась к магу.
— Если это правда, то я никогда не прощу себе…
Дарэн гладил ее по спине, по волосам.
— Ущелье Метелей, проведи его туда, а дальше мы все сделаем сами. Просто сверни не у той скалы. Ты же знаешь там каждый закоулок. И твои друзья останутся живы, даже этот похотливый самец, посмевший касаться твоего тела. Обещаю.
Она прижалась к нему еще сильнее.
— Я знаю, ты можешь снова обмануть меня, ты можешь вертеть мной как хочешь, слишком хорошо ты меня знаешь.
— Выбор за тобой, — произнес он, поглаживая ее черные шелковистые волосы. — Но знай, я все равно люблю тебя. Всегда любил и буду любить, наверно, даже если мир рухнет.
А потом они долго целовались и просто стояли обнявшись. Я же пораженный до глубины души не мог даже пошевелиться, опасаясь выдать себя. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем маг тихо прошептал.