Свен Нурдквист
Рождественская каша
Дело было в сочельник. Белый снег неподвижно лежал на дворе. Смеркалось, из окон гостиной и кухни струился тёплый свет. В доме накрывали рождественский стол. Скоро вся семья будет в сборе.
Отец семейства гномов и его средняя дочка Полька притаились на сеновале. Через дырки, прорубленные дятлом в стене, они наблюдали за тем, как работник Оскар набирает дрова.
- Ишь как он осторожничает, боится испачкать праздничный наряд. Да, нечасто увидишь его в костюме,- сказал отец.
- Смотри-ка, хозяин возвращается со станции с полными санями родственников, - заметила Полька. - Значит, скоро все дети придут в конюшню кормить лошадей рождественским ужином, городские гости это дело любят.
- Да, а потом, полагаю, захотят и гному поднести рождественской каши, - ухмыльнулся отец себе в бороду.
- У тебя на уме одна только каша, - сказала Полька. - И чего в ней особенного? Мама сама такую готовит.
- Может, и так, - ответил отец. - Но дело тут не в самой каше. Люди подносят её гному в знак уважения. Это значит, они благодарны ему за всё, что он для них сделал, и не хотят с ним ссориться. Злой гном приносит людям несчастье и беды. А если меня не уважают, я могу разозлиться. Понимаешь, детка, когда ты весь год изумляешь себя непосильной работой…
Полька захихикала:
- Ты сказал «изумляешь», а надо говорить «изнуряешь».
Отец попытался напустить на себя важность, но ничего не вышло.
- Ни стыда у тебя, ни совести, - вздохнул он. - Хватит над стариком потешаться. Сегодня у нас нет времени на всякие глупости.
Гном схватил дочку за руки, и они закружились в танце.
- Сегодня Рождество, мы спустимся вниз и тоже отведаем рождественский ужин…
- Ага! - воскликнула Полька. - А потом пойдём смотреть на рождественского гнома!
- Ага-а-а! - передразнил её отец. - А потом пойдём за рождественской кашей!
Гномы жили на сеновале, за дверью, которую кроме них никто не замечал.
Посмотришь снаружи - так и не поймёшь, что за этой стеной кто-то живёт. А войдёшь в дверь и увидишь просторную комнату, где вдоволь места для семьи гномов.
Мать семейства накрывала на стол, а Пулька помешивал кипящее варево в большом котелке над огнём. Он ведь уже большой, скоро одиннадцать лет. Задание это считалось почётным в семье гномов, потому что рождественский ужин был самой торжественной трапезой в году.
Гномы не едят мяса, поэтому рождественского окорока у них нет. Зато они варят похлёбку из разных трав, ягод и грибов, которые им удалось насобирать за год - от первого бутончика мать-и-мачехи до последней замёрзшей сыроежки. Хлеб они пекут из зёрен четырёх злаков, и пиво у них необыкновенное: чем моложе тот, кто его пьёт, тем оно слабее и слаще, чем старше - тем крепче и горше. Поэтому маленькая Пилька, которой едва сравнялось четыре года, пьёт пива не меньше, чем её старый дед, которому стукнуло уже четыреста двадцать семь лет.
Отец с Полькой рассказали остальным, чем занимаются люди, но мать слушала их вполуха. Она думала об одном деле, которое ей надо было провернуть нынче вечером. Дело это было очень серьёзное.
Так уж устроены гномихи: им завсегда известно всё самое важное, даже если они не видят это собственными глазами. Или даже если это ещё не случилось. Поэтому от них часто можно услышать нечто подобное: «В гостиной уголёк выскочил на пол. Скорее беги гасить!» или «Малышка Анна скоро свалится с кровати. Сбегай, подставь ей стул!»
Но сейчас мать думала о другом: она знала, что на этот раз хозяин дома забудет выставить гномам тарелку с рождественской кашей. В последние годы люди совсем перестали за этим следить. Знай себе носятся со своим рождественским гномом. А до настоящих гномов им теперь и дела нет. Даже дети, и те забыли. Небось решили, что рождественского гнома достаточно, зачем на других ещё кашу переводить. Они же не понимают, что гном гному рознь.
Однажды, давным-давно, было дело - забыли поднести гномам кашу. И гном-отец так разозлился, что весь год в доме случались несчастья. Надо ж, как его пробрало, он ведь на самом деле такой добряк!
Так вот, значит, в этом году они снова забудут о рождественской каше - мать-гномиха знала об этом заранее. Надо что-то делать, невмоготу потом весь год смотреть, как люди мучаются.