– Неужели ваш отец был способен подчистую проиграть наследство своих детей?
– Это не так уж невероятно, – с неохотой призналась Мэг. – Папа и лорд Мейсон были своего рода друзьями и действительно время от времени играли в карты. В дурном настроении папа был способен поставить на кон больше, чем мог себе позволить. Если он это сделал и проиграл, то постыдился бы кому-то говорить о случившемся. Поскольку папа казался вполне здоровым, то мог предположить, что у него еще будет время отдать деньги лорду Мейсону, вероятно, получив закладную на дом.
Джек скривился. Мисс Ламберт была вынуждена взять на себя ответственность за семью, когда сама еще была почти ребенком.
– Скверная история. Раз вы подозревали, что бумаги сфабрикованы, не думали обратиться в суд?
– Я наняла адвоката, а лорд Мейсон – трех. Какие шансы у бедняка добиться справедливости у богатого аристократа? – Ее руки, до этого спокойно лежавшие на коленях, сжались в кулаки. – Я презираю знать.
Джек отпрянул от этих страстных слов, но, конечно, не мог ее винить за гнев.
– А эта ферма – тоже семейное владение?
– Нет, Брук-Фарм принадлежит мне. Мама была единственным ребенком в семье мелких землевладельцев, которые поселились здесь даже раньше Ламбертов. Никто из родителей не обрадовался, когда родители влюбились друг в друга, но ферма примыкает к Пикок-Хилл, и стала хорошим приданным, хотя мать была и ниже отца по рождению.
Мэг щипцами положила несколько маленьких кусочков угля в разгорающийся огонь.
– Мама умерла, когда мне было три, и спустя два года папа вновь женился. Моя мачеха была чудесной женщиной довольно благородного происхождения, но, будучи бесприданницей, ничего не оставила своим детям. Поэтому, когда лорд Мейсон заявил права на Пикок-Хилл, у нас осталась только фермерский дом. Проживающий рядом фермер обрабатывает большую часть земли, и мы живем на ренту, которую он платит. К счастью, папа оставил достаточно денег, чтобы Джереми мог купить офицерский патент. Думаю, если бы он не уехал, то просто бы сошел с ума от невозможности повлиять на ситуацию.
– Значит, вы жертвуете своей жизнью и наследством ради заботы о семье. Вы очень великодушны.
– Нет ничего особенного в том, чтобы совмещать долг с удовольствием. – Карие глаза Мэг затуманились. – Джереми и Филипп смогут найти свой собственный путь, но я очень беспокоюсь за Фиби. Она заслуживает возможности поехать в Лондон, повидать мир и найти достойного мужа.
– Даже если этот идеал мужчины окажется благородного рождения?
– Сомневаюсь, что среди аристократов много достойных людей, – сухо сказала Мэг. – Я желаю ей найти человека с сильным характером, который по достоинству оценит ее добрый нрав и красоту. Он не обязательно должен быть богат – просто обладать достаточным состоянием, чтобы заботиться о ней.
Джек невольно подумал о схожести ситуации с торговлей лошадьми, хотя Фиби, конечно, была гораздо красивее. Нетрудно понять, что Мэг лелеяла мысли о том, что друг ее брата может влюбиться в ее сестру.
Джек неуютно заерзал под одеялами. Ему следовало бы признаться раньше, до того, как Мэг Ламберт рассказала все семейные тайны. Теперь же придется несколько часов подождать, пока не пройдет возникшее между ними чувство единения.
– Ваша забота о семье достойна восхищения, но чего вы хотите для себя? Провести сезон в Лондоне? Выйти замуж и завести собственных детей?
– Господи, нет! Ни один здравомыслящий мужчина не захочет на мне жениться, потому что я привыкла командовать. Что касается Лондона… – сказала она с легкой тоской во взгляде, – даже если бы я могла себе позволить появиться в свете, я бы там пришлась не ко двору. Я не так красива, как Фиби, не имею ее благородного происхождения, а владения одной маленькой фермой едва ли делает меня наследницей. Нет, я незнатна, практична и упряма, так что мое место здесь.
– Думаю, вы недооцениваете ту популярность, которой могли бы достичь, – сердечно сказал Джек. – Красивых, очаровательных и умных женщин всегда не хватает.
Мэг поднялась и нервно отряхнула пыль с ладоней.
– Я утром осмотрела сломанную повозку. К моему удивлению, ваша сумка осталась в ней – в воду упали только пассажиры. Я принесу ее вместе с вашей одеждой. Боюсь, она немного пострадала, но по крайней мере все сухое.
Когда она исчезла за дверью, Джек положил руки под голову и задумчиво уставился в потолок. Она была чудесной молодой женщиной, не только хорошенькой, но и доброй и рассудительной. Он завидовал молодым Ламбертам в том, что они получали все ее тепло и заботу.