Все, что произошло со мной, может быть близко и вам. Я еще только в начале пути. Возможно, у меня никогда не получится пройти его до конца. Но на нем мне повстречалось немало тех, кто помог все принять, вновь поверить и обрести Надежду. Когда-то я говорила, что надежды не осталось, но теперь знаю: Надежда жива.
Просто мне понадобилось несколько лет, чтобы в этом убедиться.
Глава 1
Годом ранее
Если ты теряешь надежду, ты теряешь и жизненную силу, и мужество – то, что помогает нам продолжать свой путь вопреки всему. И сегодня у меня все еще есть мечта.
Я проснулась внезапно, как от толчка. Меня разбудил долетевший из окна шум от проезжающей мимо снегоуборочной машины. Семнадцатого декабря повалил снег. Прошло уже четыре дня, а снегопад все не кончался. Дворники сбивались с ног, расчищая дороги. Я посмотрела на часы: половина четвертого. Вряд ли мне удастся опять уснуть. Раньше я спокойно спала всю ночь, но четыре года назад все изменилось. С тех пор я часто просыпаюсь в три или четыре утра и больше уже не сплю.
Я закинула руку за голову и постаралась задремать. Услышала, как Марк, мой муж, прошел по коридору в ванную и включил душ. В половине пятого он уедет. Наша собака Лапа уткнулась носом в щелку под дверью. Ей не терпелось выбежать из комнаты к Марку, но я чувствовала себя слишком уставшей, чтобы встать и выпустить ее. Лапа еще несколько минут постояла перед дверью, а потом вернулась на свою подстилку в углу. В четыре часа Марк спустился на кухню. Достал бейгл, налил кофе в термокружку и уехал. Не заглянул в спальню, чтобы посмотреть, проснулась ли я, не оставил мне записки. Как всегда. Я знала его график: муж вернется только завтра утром, после полета. Уже давно он уходит в один и тот же ночной рейс.
В половине шестого, когда я встала, кухня сияла чистотой. Ни крошек от бейгла, ни испачканного в плавленом сыре ножа. Мне это нравится. Если бы не мокрое полотенце в ванной, я бы даже не заметила, что Марк ночевал дома.
Я зашла в душ и подставила лицо под струи воды. До Рождества всего четыре дня. Я закрыла лицо ладонями, и вода потекла по рукам. Ну почему праздники тянутся так медленно? Я покачала головой и начала мыть волосы. Сегодня я работаю, а потом – целых десять выходных. Что мне делать все это время? Я побрызгала на стены душевой кабинки чистящим средством, смахнула со стеклянной двери капли воды и стала вытираться.
В половине седьмого была уже одета и готова к выходу. Зазвонил телефон, и я вздохнула, прекрасно понимая, кто это.
– Алло.
– Доброе утро, – откликнулась мама.
– Мам, почему ты звонишь так рано?
– Ты ведь уже встала.
– А вдруг я еще сплю?
– Правда спишь?
– Нет.
– Вот видишь.
Бесполезно. Мама звонит ни свет ни заря по крайней мере три-четыре раза в неделю. Много лет я пыталась отучить ее от этого. Тщетно.
– Мы с Мириам едем сегодня за подарками на Рождество. Что купить тебе и Марку?
Слушая маму вполуха, я просматривала почту на компьютере.
– Что-то для дома?
– Мам, ничего не надо.
– Ничего? Но, может, чего-то хочется! Что-нибудь для души?
Каждый год она старалась угадать с подарком!
– Спасибо, у нас все есть.
Секунду помолчав, мама снова защебетала:
– Ну хорошо, если что-то надумаешь, звони. Я и завтра буду ходить по магазинам, и в другие дни, так что мне несложно. Ты просто скажи и…
Прервав ее, я пообещала, что позвоню после работы, и положила трубку.
Когда отец уходил, он сказал маме, что сбегает за газетой, но так и не вернулся. Мама даже не подозревала о его пристрастии к азартным играм. Он ушел в самый последний момент, перед тем, как всплыла вся правда. Полиция объявилась у нас прежде, чем мама успела заявить об исчезновении мужа. Выяснилось, что отец присвоил несколько тысяч долларов, принадлежавших компании, где он работал. Полицейские намеревались изъять деньги и посадить его в тюрьму. А если его не окажется дома – задержать и допросить жену, или, как выразилась мама, всю душу из нее вытрясти. Вряд ли в полиции поверили, что она действительно не знает, где отец, но все ее же отпустили.
Нас выселили из дома, забрали все вещи и машину, купленную в кредит. Три дня мы прожили в мотеле, потом деньги совсем закончились. Раньше мы редко ходили в церковь. Когда же нас выгнали из мотеля, мама собрала одежду в пакет, зажала его под мышкой и, велев мне и Ричарду взяться за руки, повела нас по улице. Через какое-то время Ричард захныкал, что устал. Мама подхватила его и притянула меня к себе.