— Он был просто ангелом, — отпивая из стакана, миссис Эндрюс уселась поудобнее на софе и улыбнулась Бет. — Ни единого писка за весь вечер.
Бет улыбнулась ей в ответ, еле сдерживая желание спросить, неужели миссис Эндрюс не замечает напряжения в комнате. В любое другое время Бет была бы счастлива послушать ее рассказы о поведении Тимми. Но сейчас ей больше всего хотелось исчезнуть в своей комнате. Она мечтала броситься на постель, закрыть глаза и выкинуть Джеймса из головы.
Бет взглянула на него из-под ресниц, когда он сел в кресло напротив, вытянул свои длинные ноги, держа стакан виски в руке. Почему же, Господи, он пригласил миссис Эндрюс присоединиться к ним, намеренно продлевая этот ужасный вечер?
Произнося ругательства в его адрес себе под нос, Бет уставилась на янтарного цвета жидкость в своем стакане. Она ведь не любила бренди и понятия не имела, почему попросила налить сейчас именно его.
— Ну, мне лучше идти, а то Дэн будет волноваться. — Миссис Эндрюс допила стакан и встала.
— Я провожу вас до квартиры. — И игнорируя ее протесты, Джеймс быстро поднялся и вежливо вывел добродушную женщину из комнаты. Сдерживая облегчение, Бет прошла за ними к двери.
— Спокойной ночи, миссис Эндрюс. — Дождавшись, когда они исчезли в лифте, Бет закрыла дверь и выдохнула, поспешив в холл. Только быстро посмотрю, как там Тимми, а затем, что бы ни случилось, укроюсь в спальне, пока Джеймс не вернулся.
Что может быть более умиротворяющим, чем вид спящего ребенка? — думала Бет несколькими минутами позже, чувствуя, как уходит напряжение. Ее взгляд смягчился. Очень нежно она извлекла пальчик изо рта Тимми и поправила его одеяльце. Желание поднять малыша на руки и обнять было почти непреодолимым.
Нежно улыбаясь, Бет отвернулась от кроватки. Ее улыбка немедленно сошла с лица, как только она увидела Джеймса, стоящего в дверях и наблюдающего за ней. Она и не слышала, как он возвратился.
— Тимми спит, — сказала она, когда Джеймс посторонился, чтобы дать ей пройти.
— Я хочу поговорить с тобой, — резко отозвался он.
— Я устала, — холодно ответила Бет. Он не сказал ей ни слова, ни единого словечка, когда они ехали в машине домой, и теперь он хотел поговорить? — Придется подождать до утра.
— Нет, — твердо сказал он и, взяв ее за руку, провел через холл в комнату. — Сядь.
Бет поколебалась и затем, пожав плечами, сделала, как он просил.
— Ну? — коротко спросила она, когда Джеймс сел напротив в кожаное кресло.
— Я хочу, чтобы ты подала заявление об уходе, — тихо сказал он.
В первую секунду Бет была слишком ошарашена, а затем нервно вскочила на ноги.
— Ты увольняешь меня? — требовательно заговорила она.
— Конечно, я…
— На каком основании? — Глаза Бет сузились от негодования. — Потому, что я не желаю удовлетворять внезапные желания босса?
— Бет, остановись!
— Я подам на тебя в суд… несправедливое увольнение… сексуальное домогательство…
— Если ты не заткнешься на две секунды и не послушаешь…
— Ты разбудишь Тимми, если будешь так орать… и не говори мне…
— Ты выйдешь за меня замуж, Бет? — голос Джеймса пророкотал в комнате, когда она остановилась, чтобы перевести дыхание.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Бет упала в кресло, с недоверием уставившись на Джеймса. Она наверняка ослышалась. Это все ее больное воображение. Взгляд Бет медленно скользил по смуглому лицу Джеймса: он выглядел чрезвычайно серьезным.
— Я не жду от тебя ответа сегодня, — тихо сказал он.
Бет и не смогла бы дать ответ прямо сейчас, даже если бы и хотела. Этого просто не могло быть.
Ее опыт в такого рода вопросах был весьма ограниченным, если не сказать — никаким. Первое и единственное предложение руки и сердца она получила, когда ей было шесть лет. Но в любом случае предложению выйти замуж обычно не сопутствуют такие душераздирающие сцены! В эти минуты ей следовало бы находиться в объятиях Джеймса, слушая его ласковые слова и признания в вечной любви. Вместо этого они смотрели друг на друга, сидя в разных углах комнаты, как будто единственным вопросом на повестке дня была погода.
Бет тяжело вздохнула.
— Ты хочешь, чтобы я уволилась и стала твоей женой? — Бет просто не могла принять этого всерьез… просто не могла. — Это что, продвижение по службе?
Она увидела, как на его щеке дернулся мускул.
— Перестань глупить, Бет.
Ее сердце начало колотиться так громко, что Бет была уверена — Джеймс слышал его.
— Почему ты хочешь жениться на мне, Джеймс? Ты же не любишь меня, — решительно заявила она, втайне надеясь, что он опровергнет это заявление. Но Джеймс не сделал этого. Минуту Бет не могла ничего сказать. Джеймс просто разглядывал ее своими бездонными голубыми глазами.