— Мне нравится, что ты находишься у меня в квартире, — наконец спокойно сказал он, — мне нравится приходить домой и видеть тебя и Тимми.
— Да? — смущенно спросила она, ее ладони сжали ручки кресла, ей безумно захотелось пересечь комнату и упасть в объятия Джеймса.
— Я хочу иметь жену, Бет, — спокойно пояснил он, — и детей.
Она замерла. Догадка блеснула в ее широко открытых глазах. Не она была ему нужна, не Бет Синклер, а просто женщина, которая носила бы его фамилию и рожала бы ему детей.
— Значит, ты думаешь, я просто могла бы занять вакантное место? Стать подходящей матерью твоим детям? — скороговоркой произнесла она, ее пальцы все слабее сжимали ручки кресла. Иди ты к черту, Джеймс! — кипела она про себя. — Так вот зачем ты хотел, чтобы я познакомилась с твоей семьей? Чтобы узнать их мнение?
Темные брови Джеймса грозно нахмурились.
— Не надо нести чушь, Бет.
О, Бет знала, что была нелепа, знала, что Джеймс Феннер не нуждался и никогда не будет нуждаться в чьем бы то ни было мнении, но ей было уже все равно.
— Или затем, чтобы показать, что я получу от этой сделки — или нужно назвать это объединением? Готовая семья?
Мечта ее детства… Рождественская сказка, которой не суждено сбыться.
— Наверное, следует еще учесть и все финансовые преимущества быть замужем за богатым человеком?.. А что случится, если я не забеременею в назначенное время? Быстрый развод и новая вакансия в твоей постели?
— Теперь ты несешь полный бред!
— А ты? Просишь, чтобы я вышла за тебя, потому что вдруг захотел иметь ребенка. — Бет глубоко вздохнула. — Прости, Джеймс, но ты не можешь мне предложить ничего из того, чего я хочу, — вдруг почти спокойно произнесла она. — Я не нуждаюсь в улучшении своего материального положения. У меня есть работа. И мне даже замуж не обязательно выходить, чтобы иметь ребенка. — Бет никогда не рассматривала возможность одинокого материнства для себя, но это стоило сказать, чтобы посмотреть на удивление в глазах Джеймса… или это было неодобрение?
— Бет, я бы предпочел, чтобы ты бросила работу, но не буду на этом настаивать.
Она уставилась на него. Он не будет на этом настаивать? Он что, не слышал, о чем она так долго говорила? Он полагал, что работа была камнем преткновения? Что карьера для нее так важна? Как мало Джеймс ее знает! Разве он не понимает, что, если бы он ее любил, она бы бросила все ради него? Бет заставила себя встать.
— Заведи себе кошку, если хочешь, чтобы кто-то радушно встречал тебя дома по вечерам, — холодно посоветовала она.
Джеймс поднял брови.
— Мне понимать это как отказ? — спросил он, растягивая слова, и откинулся в кресле.
Бет даже не затруднила себя ответом. Собрав все самообладание, она тихо прошла к двери. Ее отказ никак не затронул мужское самолюбие Джеймса, не говоря уж о сердце. Так и должно было быть, ведь он в нее не влюблен, и она ни секунды не сомневалась, что у него не возникнет проблем. Он найдет другую женщину, которая будет играть с ним в счастливое семейство.
Зайдя в свою комнату, Бет подошла к окну, раздвинула занавески и взглянула на безмолвный, засыпанный снегом мир. Так почему же он не сделал предложение одной из знакомых женщин? Почему не Джулии? Почему ей?
Отвернувшись от окна, Бет скинула туфли и села на кровать, обхватив руками колени. Все это непонятно. Поведение Джеймса необъяснимо. Это было самое смехотворное предложение, о котором она когда-либо слышала. Забавно. Бет засопела и вытерла рукой щеку. Почему же тогда она плачет?
Бет спустила ноги на ковер, надела туфли и подошла к двери. Тихо открыв ее, она выглянула в холл. Дверь в спальню Джеймса была плотно закрыта. Бет бесшумно вошла в кухню, согрела молока, налила его в кружку и поставила на стол вместе с пакетом растворимого шоколада. Размешав содержимое пакета в кружке, она уставилась на коричневый напиток. Горячий шоколад успокаивает. Она вернулась к своим мыслям, и вдруг ее лицо озарилось. Может быть, она просто запуталась или слишком консервативна? Любовь? Секс? Губы Бет задрожали. Любовь могла и не предполагаться в брачных отношениях с Джеймсом, но секс, вероятно, был бы приятен.
Она затряслась от неожиданного смеха. Вообще-то Бет удивилась, почему он не упомянул об этом как об особенном преимуществе статуса миссис Феннер.
Смех замер на губах, когда Бет представила картину: она лежит в постели рядом с Джеймсом, чувствует тепло его поцелуев. Его руки умело двигаются, лаская ее обнаженную кожу, готовя к моменту абсолютной близости. Бет содрогнулась при мысли о том, что их ребенок будет зачат не во взаимной любви, а явится лишь конечным результатом рационального биологического процесса.