Глубоко вздохнув, она повернула ключ в замке зажигания. Нельзя садиться за руль в таком ужасном состоянии, хотя, если бы позади машины стоял Эван Квотермен, она бы с удовольствием дала задний ход.
Либби была сильно возбуждена и все время прыгала на сиденье.
— Значит, Рэйчел останется у нас? Он ведь за ней не приехал.
Клэр крепко сжала губы, чтобы не сказать что-то, о чем она потом пожалеет.
— Да, я знаю, но нет, мы не можем оставить Рэйчел. Мы с тобой будем жить вдвоем, поняла?
Либби кивнула, но Клэр знала, что дочка ничего не поняла.
— А зачем мы опять куда-то едем? У нас снова кончились подгузники?
— Нет, это из-за Рэйчел. — Клэр мысленно порадовалась, что на улице мало машин. Сейчас ей не хватало только застрять в пробке. — Мы едем в офис к мистеру Квотермену, чтобы напомнить ему, что прошлой ночью он забыл кое-что у нас дома.
Он даже к себе домой не вернулся. Она не спала всю ночь и ждала его. Утром Клэр подошла к его дому и постучала, ответа не последовало. На крыльце лежала свежая утренняя газета.
Либби не сдавалась:
— Но если Рэйчел ему не нужна, тогда мы сможем оставить ее у себя, да, мам?
— Нет, Либби. Она ребенок, а не бумажник, который ты нашла на улице. Мы не можем отнести ее в бюро находок и надеяться, что ее никто не хватится.
Либби снова мало что поняла, но на всякий случай все равно кивнула.
— Я знаю.
Клэр слегка улыбнулась. Либби не виновата в том, что у нее такое большое сердце.
— Тогда ты должна знать, что мы не можем так поступать с людьми.
Глаза Либби засияли надеждой.
— Значит, мы можем удочерить ее?
Клэр вздохнула. Слово «удочерить» всегда будет причинять ей боль, но сейчас не время об этом думать.
— Неправильно, солнышко. Кстати, где ты об этом услышала?
Они никогда не говорили об удочерении. На то были причины. Ведь не Либби, а именно Клэр удочерили. Отец Клэр скрывал от нее эту маленькую подробность, пока не оказался на смертном одре.
— По телевизору, — ответила Либби.
Конечно, ей следовало догадаться: Либби впитывает все, что слышит, как губка. Возможно, нужно проследить, что дочка смотрит по телевизору.
Клэр припарковала машину возле внушительного здания. При въезде на площадку для парковки висела табличка с надписью: «Для гостей».
Она не чувствовала себя гостьей. Она чувствовала себя разъяренной женщиной, которую обвели вокруг пальца.
— Отлично, мы приехали, — объявила она.
Придерживая Рэйчел одной рукой, а другой схватив за руку Либби, Клэр направилась в офис Эвана. Хвала небесам, она успела взять у него визитную карточку, прежде чем он исчез вчера.
Она гордо маршировала по коридору и, безусловно, так бы и влетела в кабинет к Эвану, если бы не женщина, сидящая за столом в приемной.
Взглянув на детей, Альма немедленно вскочила и преградила путь в кабинет Эвана.
— Туда нельзя!
Но Клэр была вовсе не намерена отступать перед секретаршей Эвана Квотермена. Ее глаза сузились, и она с явным презрением оглядела Альму.
— Я здесь, чтобы увидеть Эвана Квотермена, и увижу его тотчас же. — Она кивнула на ребенка в своих руках. — Это его проблема, а не моя.
Альма попятилась и заглянула в кабинет начальника.
— Мистер Квотермен, они размножаются, как кролики, — жалобно протянула она.
Эван поднял глаза. Его голова раскалывалась. Ему казалось, что сейчас в ней больше информации, чем в его персональном компьютере. Вчерашнее совещание плавно перетекло в ужин, который закончился только к утру. У него даже не было времени заехать домой. Эван провел остаток ночи на диванчике в офисе, а потом принял душ в небольшой ванной комнате. Но до сих пор он чувствовал себя как выжатый лимон.
— О чем вы?
— О детях, — как-то очень неестественно сказала Альма.
— О детях?..
О Боже, во время всей этой суматохи с новым назначением он совершенно забыл о Рэйчел! Эван застонал.
Когда в дверях появилась Клэр, он застонал еще громче: в ее руках был младенец.
— Кажется, вы что-то у нас забыли?
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
В следующую секунду в кабинет, словно ураган, влетела Либби и завизжала так, как будто увидела салют на День Независимости. Через несколько мгновений она уже вертелась возле Эвана и что-то быстро и путано говорила.
— Ты что, забыл про Рэйчел? Мама считает, что забыл. Я подумала, ты хочешь оставить ее нам. Я хочу маленькую сестренку, но мама говорит, что на этот раз она сначала должна выйти замуж. И еще она говорит, что нам и так хорошо, но я думаю, что, если у нас будет Рэйчел, нам станет еще лучше. Так ты хочешь отдать нам Рэйчел?
— Либби, замолчи. — Клэр положила руку на плечо дочери и отстранила ее от Эвана. Она только сейчас заметила, что тот выглядит разбитым и больным.
Он беспомощно поглядел на Клэр. Все его тело будто одеревенело, в голове шумело.
Как же он мог забыть, что нужно забрать Рэйчел? Легко, потому что он пытался выкинуть из головы эту злополучную историю с подброшенным ребенком.
— Мне действительно невероятно жаль. — Эван выглядел таким несчастным, что Клэр почувствовала, как недавняя ярость постепенно сменяется обычным раздражением.
Он ненавидел оправдываться, но другого выхода не было.
— Да, я забыл, — признался он, глядя на Либби. — Но у меня сейчас куча проблем на работе.
— Черт вас возьми! — воскликнула Клэр.
Он вдруг подумал, как, наверное, хорошо, когда эти необычайные голубые глаза горят любовью, а не ненавистью. Такие, как она, достойны обожания, таким в древности поэты посвящали стихи, а атлеты — победы… Но нет, он не позволит себе увлечься.
— У нас с вами временное соглашение, мистер, не так ли? — Клэр протянула ему Рэйчел. — Вот ваша дочь, Квотермен.
Он вздрогнул.
— Она не…
Хватит притворяться. Пора признать: Рэйчел его дочь.
— Вы за нее отвечаете, — добавила Клэр.
Из братьев-близнецов дамским угодником всегда слыл Дэвин, но, пока они росли, Эван кое-чему у него научился. В конце концов, что он теряет?
— Да, но вы так хорошо со всем справляетесь, — сладко произнес Эван.
Она не любила лесть. Зачем он так явно любезничает с ней?
— Если вы думаете, что таким образом сможете меня очаровать, то ошибаетесь — вам еще предстоит много над собой поработать.
После этих слов Эван словно пришел в себя.
— Слушайте, я на работе. Что вам нужно?
Клэр прижала Рэйчел к себе.
— Для начала было бы неплохо, если бы вы прервались на некоторое время, вместо того чтобы беспрестанно работать.
Он уставился на нее. Она ненормальная.
— Вы что — предлагаете мне уволиться?
— Я предлагаю вам взять небольшой отпуск, — выдохнула Клэр.
Он подумал о вчерашнем совещании и о том, как много дел поручил ему Донован.
— Сейчас?!
Вопрос прозвучал так, как будто он был королем Великобритании, а она требовала, чтобы он отрекся от престола. Несмотря на его высокомерный тон, Клэр решила не сдаваться.
— Прямо сейчас. Время не ждет.
— Вы правы, — пытаясь быть полезной, вмешалась Альма, — у мистера Квотермена совсем нет времени, он завален делами.
Эван сурово взглянул на секретаршу. Почему эта женщина все еще здесь и слушает? Ей что, больше нечем заняться?
Клэр удовлетворенно кивнула. Она так и думала.
— Да, а теперь мистер Квотермен собирается взять несколько отгулов и отдохнуть.
Ее непререкаемость взбесила Эвана.
— Какое вы имеете право мною командовать?!
Клэр усмехнулась. Он напыщенный, самодовольный индюк, и она не даст ему ни малейшего шанса.
— Я женщина, с которой вы оставили своего ребенка.
Он хлопнул ладонями по столу и беспомощно откинулся назад в кресло.
— Я уже говорил вам: это не мой ребенок.
Она сыта по горло его бесконечными оправданиями. В такие моменты Квотермен до тошноты напоминал Джека, отрицавшего, что Либби его дочь. Неужели Джек думал, что она способна даже взглянуть на другого мужчину, будучи безумно влюбленной в него? И Эван так легко от всего отрекается.