Вот почему снег хорош только на открытках.
Соседка, с которой я не разговаривала, сметала снег со ступенек, когда я подошла.
– Эй, мы устраиваем праздничную вечеринку в общей комнате. Ты должна прийти.
Проходя мимо нее, я даже не взглянула на нее, сделала вид, что не заметила, что она заговорила. Я вошла в здание и в свою квартиру.
Это было грубо. Я знаю. Но если я не буду говорить, она не услышит моего акцента. А если она не услышит, то не спросит, откуда я. Безобидный вопрос для большинства, но когда вы скрываете, кто вы, все вопросы кажутся плохими.
Я пыталась его скрыть. Я попыталась смягчить твердые буквы «Т» и «Д «и сделать твердой букву «Р». Но мне никогда не удавалось сделать это убедительно.
Мне не нужно было беспокоиться о том, что люди на работе будут задавать вопросы. Я не работала в тесном контакте ни с кем, кроме мистера Рида, а он был слишком занят управлением своей компанией, чтобы заметить, что я англичанка.
Я повесила пальто, бросила билеты и ключи на кофейный столик и уже собиралась осмотреть свои туфли и пальцы ног, когда раздался звонок в дверь. Я проигнорировала его, предполагая, что это была соседка, являющаяся чрезмерно добрососедской.
Стук. Стук. Стук.
– Эй, Серена, открой. Это твой любимый кузен.
– Ной! – вскрикнула я, подбежала к двери, распахнула ее и бросилась на кузена. Ной Мерсер был моим ближайшим родственником. У нас обоих было запутанное детство. Его немного больше, чем у меня. Он и его брат-близнец Ник всегда были так добры ко мне, когда я приезжала в гости, но у нас с Ноем всегда была особая связь.
Он усмехнулся, когда я обняла его.
– Слишком крепко, Серена. Ты убьешь меня.
Я засмеялась и потянула его внутрь.
– Чем обязана такому удовольствию? – спросила я, ведя его на кухню пить чай.
– Черт. Я всегда забываю, в какой дыре ты живешь, – он обвел взглядом квартиру, принимая во внимание отколовшуюся, облупившаяся краску, желтые пятна на потолке из-за затопления водой и мою слишком маленькую, чтобы в ней развернуться, кухню.
Я поджала губы и занялась чаем.
– Ты здесь по определенной причине или просто для того, чтобы выразить неодобрение моим выбором? – спросила я, переходя на оборонительный тон. Я знаю, он ничего такого не имел в виду, но он чертовски хорошо знал, почему я осталась здесь.
Повернувшись, чтобы поставить чашки и сахар на крошечный обеденный стол, я встретила скорбный взгляд Ноя.
– Когда ты перестанешь прятаться, Серена? – тихо спросил он.
Я вздохнула, собираясь с духом под пристальным взглядом кузена, и сменила тему.
– Как проходят твои занятия? – спросила я и схватила со стойки коробку с чаем.
Ной закатил глаза и вздохнул.
– Господи, Серена. Ты чертова титулованная наследница. Я понимаю, почему ты работаешь, это невесело сидеть в своем замке весь день и считать деньги, которые ты не заработала. Но почему ты так упорно прячешься в дешевом студенческом общежитии?
Я улыбнулась, нервно надеясь, что мой доброжелательный, но раздражающий кузен отпустит эту тему.
– Ной, ты же знаешь, что у меня нет замка.
– Не в этом дело, Серена.
– Пожалуйста, оставим это.
– Нет, на этот раз я не собираюсь этого делать. В чем дело, Серена? Ты можешь владеть этим зданием, черт возьми, ты можешь владеть Гринвич-Виллидж, если захочешь. Но вот она ты, в дерьмовой квартире, пьешь чай из кружек со сколами. Что за мыслительный процесс стоит за тем, что ты притворяешься бедной?
Я со стуком поставила молоко на стол.
– Я не притворяюсь бедной, Ной.
– Что же тогда?
Я вздохнула, очень не желая продолжать этот разговор. Но, тем не менее, продолжила.
– Ты знаешь, как я упорно трудилась, чтобы создать себе имя? Ты знаешь, сколько времени мне потребовалось, чтобы развить все эти отношения, чтобы в любой момент я могла сделать что угодно? Свидание, которое ты просил меня спланировать в прошлом месяце? Для этого потребовалось пять разных клиентов. Пять человек, которые доверяют мне не потому, кто я, или кто мой отец, или сколько у меня денег, а потому, что я заслужила их доверие. Трудный путь – годы самоутверждения снова и снова перед этими людьми. Ты хоть представляешь, как тяжело, когда все считают, что твой папа купил тебе работу? Ты знаешь, каково это, когда никто не слушает твои идеи, потому что ясно, что ты просто девка с трастовым фондом без мыслей в голове? Ты знаешь?