Донна давно перестала сомневаться в своих предзнаменованиях или судьбе, но иногда ей трудно представить, что она видела. Лёжа в объятиях Магнуса, она хотела показать судьбе большие пальцы.
— Отличная работа, милая, — похвалил Магнус и перекатился на неё. Его член был снова в полной боевой готовности, и вампир опять скользнул в её лоно. — Но теперь я беру управление на себя.
Донна застонала ему в плечо. Вместо того чтобы быть пресыщенной, она хотела большего. Ей оставалось лишь надеяться, что завтра Магнус захочет того же самого.
Когда Донна проснулась, лежала в объятиях Магнуса, который крепко прижимал её спиной к себе. От воспоминаний о ночи её щёки заалели. Она потянулась, ощущая боль в мышцах. Что ж, Магнус держался большую часть ночи. И она совсем не жаловалась. О, нет. Её тело ощущало боль даже в тех местах, о которых раньше и не подозревала.
Вот только тревожность не позволила ей снова провалиться в сон. Она повернулась и начала изучать лицо Магнуса, которое, когда он бодрствовал, было серьёзным, а сейчас, во время сна — умиротворённым и расслабленным. Она выскользнула из его объятий и встала, возможно, только потому, что он был во власти вампирского глубокого дневного сна.
Донна обыскала комнату в поисках одежды и нашла её большую часть, вот только та ещё была мокрой, кроме лифчика и трусиков, которые Донна и надела.
Схватив с пола халат, Донна выскользнула из спальни Магнуса и отправилась на поиски еды. На кухне она обнаружила Ренату и Элисон, а также Дарью, с которой ей ещё не удалось поболтать. Рената выглядела немного нездоровой, а Элисон готовила яичницу. Обе повернулись к Донне и улыбнулись.
— Ты, живо сядь, — скомандовала Элисон. — Я накормлю тебя завтраком, если ты нам всё расскажешь. — Она пожала плечами и рассмеялась. — Ну, как можно больше. В смысле, ты всё ещё здесь, на тебе халат Магнуса, а это уже о чём-то говорит.
Дарья немного подпрыгивала на стуле.
— Это так интересно!
— Я же сказала, что пьеса «Девица в беде» сработает, — напомнила Рената.
— Коко будет довольна, — заметила Элисон, ставя тарелку с яичницей и тостами перед Ренатой.
Рената поморщилась.
— Спасибо, Эли.
— Ты в порядке? — спросила Донна. Она знала, почему Ренате нездоровилось, но сейчас не время обсуждать эту тему.
— У меня просто желудочный грипп, — ответила Рената, возя яичницу вилкой по тарелке. — Со мной всё будет хорошо. А ты увиливаешь от вопроса.
— Ну, вы же видели, что Магнус выловил меня из бассейна и унёс в дом.
Дарья принялась копировать её, изображая, предобморочное состояние, прижав руку ко лбу.
— Я вот, например, очень даже поверила. Я сказала Константину, что он должен чаще меня так уносить. Магнус был таким мрачным, резким и решительным.
— О, он такой каждой клеточкой своего существа. — Донна прикусила губу, вспоминая подробности, с которыми не собиралась делиться с другими парами вампиров. Другими парами. От этой фразы по её телу пробежала дрожь.
Все женщины смотрели на неё.
— Всё прошло хорошо. Очень хорошо, — ответила Донна.
— Ничего подобного в первый раз не бывает, — задумчиво произнесла Дарья. — И мне так и не удалось сказать тебе спасибо. — Она спрыгнула со стула у барной стойки, оббежала её и обняла Донну. — Спасибо, не только за то, что спасла мою жизнь, но и за то, что свела меня с Константином. Если тебе что-то понадобится, я всегда к твоим услугам.
Донна рассмеялась. Дарья всегда была такой эмоциональной.
— Всегда, пожалуйста. Рада, что у вас с ним всё получилось.
Дарья отпустила Донну и провальсировала по кухне.
— Вот это в точку. К тому же, теперь я могу присмотреть за вами с Магнусом. Я прямо-таки в нетерпении.
— И всё же, ты вроде не выглядишь такой уж воодушевлённой, — заметила Элисон, толкая к ней тарелку с яичницей и тостами.
Донна кивнула.
— Несмотря на то, как хорошо мы с Магнусом сошлись, и не раз и не два, вы понимаете, о чём я говорю, беспокоюсь о последствиях.
— Ты беспокоишься, что он не примет тебя как свою пару, — догадалась Рената.
— Да, особенно из-за того, что я не честна с самого начала о том, кто я на самом деле. — Донна всплеснула руками. — Стоит ли всё ему прямо рассказать?
Элисон покачала головой.
— Нет, если во всём признаешься, он тебя тут же вышвырнет из дома.