Мери укуталась в халат и открыла дверь.
Там стоял Гэс.
Руки в карманах, по-прежнему улыбающийся той же насмешливой улыбкой, от которой у нее всегда все внутри переворачивалось.
- Привет, - услышала она.
Мери запахнула на выпирающем животе халат и скрестила на нем руки.
- Привет. Уже далеко за десять.
- Никак не мог решиться отправиться к тебе.
- Не стоило утруждать себя столь поздним визитом.
- Ты всегда говорила, что тебя не волнует, когда я приду.
Черт, зачем ему помнить это? Когда она и Гэс были помолвлены и он колесил по всей стране, она сказала ему, что, когда бы он ни приехал, она будет рада ему, и неважно, который будет час.
Никогда не поздно, говорила она ему. Какой же глупой она была!
- Это было тогда, - отрезала Мери и попыталась захлопнуть дверь.
- Не прогоняй меня, Мери.
-Гэс, я не хочу...
- Пожалуйста, - мягко сказал он. - Не надо.
И прежде, чем она осознала, что он собирается сделать, он шагнул к ней, взял ее за плечи и жадно впился в ее губы.
О господи! Только не это!
Это все, о чем в тот миг она смогла подумать. Она сделала все от нее зависящее, чтобы забыть Гэса - забыть его шутки, его смех, его очарование. Но, главное, забыть его поцелуи.
Она запретила себе вспоминать жадную теплоту его губ, настойчивое пламя языка, способное мгновенно растопить и обессилить ее.
Почему же ранее, днем, она была уверена, что устояла?
Потому что тогда он только говорил и улыбался.
Не прикасался. Не целовал.
Она резко отодвинулась.
- Проклятье, Гэс!
Он посмотрел на нее и победно усмехнулся.
- Видишь, ничто не изменилось.
- Ничего не изменилось? - Мери изумленно смотрела на него.
- Нет. Ничего.
У нее буквально отвисла челюсть.
- Я изменилась.
Он окинул ее ироническим взглядом.
- Ты? Нет, ты не изменилась. Разве что стала немного старше и еще красивее, чем прежде. Но по-настоящему ты не изменилась.
- Изменилась, Гэс.
Он отрицательно покачал головой, и тогда она расцепила руки и позволила халату раскрыться.
Его изумленный взгляд скользнул вниз. Он пристально посмотрел на ее живот.
Краска схлынула с его лица. Он пошатнулся и отступил назад на крыльцо,
- Мери? Ты беременна?
Она очаровательно улыбнулась и закрыла перед его лицом дверь.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Беременна?
Мери беременна?
Гэс, все еще оцепенев, стоял на ее пороге, с трудом осознавая только что увиденное. Он поднял руку, чтобы снова постучать в дверь, но тут же опустил.
Если он постучит и она опять откроет, что он скажет?
Она не может быть беременной! Только не Мери! Не его Мери!
Это означает, что у нее был другой мужчина!
А ты что, надеялся, что она будет тебя ждать? - свирепо спросил он себя.
Вообще-то стыдно признать, но он почему-то надеялся на это. В конце концов, она любила его! А он любил ее!
Ты бросил ее, напомнил он себе.
Но... но... но..,
Гэс кипел от злости, хмурился, был вне себя от отчаяния.
Наконец прыгнул в грузовик, завел его и рванул с места.
Он все пытался побороть мысли о том, что у Мери может быть кто-то другой. Старые инстинкты напрочь отвергали это. С другой стороны, он ведь видел ее живот...
Еще днем его самым страшным ночным кошмаром была Мери, ждущая ребенка от него!
Теперь еще хуже: Мери беременна от кого-то другого!
От кого?
Пальцы сжали руль. Он пристально смотрел на приближающиеся фары. Гэсу казалось, что полузабытое прошлое наезжает на него.
Он снова задумался. Бекки назвала ее Маклин. Значит, она не замужем! Он почувствовал облегчение, но тут же вспомнил, что многие женщины сохраняют свои девичьи фамилии. Она могла быть замужем и оставаться миссис Маклин.
Носит ли она кольцо?
Он этого не заметил.
В любом случае это не имеет значения. Он знал Мери. Она не забеременела бы, не будучи замужем. Это немыслимо. Невозможно...
- Все о'кей? - поинтересовался Таггарт, который сегодня был на подхвате, Гэс отряхнул шляпу от пыли и похлопал ею по бедру, идя прихрамывающей походкой к ограждению.
- Да, - проворчал он. - Лучше не бывает.
Таггарт усмехнулся.
- Всегда поучительно спикировать вот так с лошадки, - весело сказал он. - Даже лучшие могут дать маху.
- Что тебе известно о Мери Маклин? - ворчливо осведомился Гэс.
- О ком?
- Учительнице твоей дочери! - Гэс сердито посмотрел на него. - Тоже мне заботливый папаша.