– Годовщина, – ответил Маршалл, хлопнув ладонью по стойке. – В декабре будет сорок четыре года.
– Маршалл женился на очень разумной женщине, – объяснил Дуайт. – Ее никогда не интересовали огромные бриллианты, безвкусные ожерелья и, как она выражалась, «идиотские серьги для деревенщин». Линда любила только цветы, ничего вычурного и необычного. Мужа себе она выбирала так же.
Маршалл согласно склонил голову.
– Благодарю. Сочту это замечание за изысканный комплимент.
– Но Маршалл не любит обычные цветы. Он всегда выбирает какие-нибудь новые, которых раньше не видел. Так он чувствует себя…
– Не таким простаком, – закончил Маршалл, улыбаясь.
Дуайт тем временем рассказывал дальше:
– Линда как-то поняла, что в период между Днем благодарения и Рождеством чудесным образом превращается во вдову. – В этом месте Маршалл закатил глаза, а Дуайт продолжил: – Она готовила ужин, а Марш каждый день торчал в магазине до десяти вечера.
– Не до десяти! – возразил Маршалл.
– До одиннадцати, – ехидно поправил его приятель.
Маршалл вздохнул и жестом попросил Дуайта поторопиться.
– Линда решила не печалиться и проведать детей и внуков в других штатах. А когда вернулась…
Натали перебила:
– Он встретил ее с цветами! Это так романтично!
Девушка взяла каталог и сделала копии страниц с выбранными цветами.
– До сих пор никто, даже Линда, не называл Маршалла романтиком, – заметил Дуайт.
– Откуда тебе знать, как меня называют дома? – усмехнулся Маршалл, забирая копии страниц у Натали.
– Ну вот, теперь весь день буду об этом думать! – воскликнул Дуайт.
Маршалл рассмеялся и убрал копии в карман куртки.
– Посоветуюсь с Джуди и вернусь к вам.
Он хлопнул ладонью по стойке, прощаясь, и отправился вниз по улице в универмаг «Уилсон».
Магазин они с Линдой открыли через четыре года после свадьбы, и с тех пор он оставался главным украшением городской площади. А еще там научился ходить их первенец, после чего Линда решила посвятить себя дому и двум другим сорванцам.
Двадцать пять лет назад Линде удалили грудь. Спустя несколько месяцев у нее обнаружили рак кишечника, так что менее чем за год она перенесла две операции. Линда так ослабла после химиотерапии и лекарств, что Маршалл не появлялся на работе целых три месяца.
– Сходи, Маршалл, – уговаривала она.
– Без меня справятся, – ворчал он.
Маршалл понимал, что жена хочет немного отдохнуть от непрерывной опеки, но так боялся ее потерять, что и думать забыл о магазине. Он планировал совместный отпуск, покупал ей ожерелья, кольца и даже теннисный браслет с бриллиантами.
– Марш, милый, – сказала Линда, увидев браслет, – ты же знаешь, мне это не нужно.
– Я просто хотел тебе его подарить, – ответил он, сидя на краешке кровати.
– Знаю. – Она улыбнулась и вложила руку в ладони мужа. – Не надо покупать мне дорогие вещи, чтобы доказать свою любовь. Ты не появлялся на любимой работе уже несколько месяцев, я знаю, для тебя это непросто.
– Я никогда не дарил тебе ничего подобного.
Линда сжала его руку.
– Мне и не нужно. Я счастлива с тобой без браслета и буду счастлива всегда.
Маршалл наклонился и поцеловал жену в лоб.
– Я справлюсь, – прошептала она.
Тогда он стал дарить ей цветы. С тех пор как Линда поправилась и врачи подтвердили, что рака больше нет, он посылал букеты каждую неделю и на все праздники.
Маршалл распахнул дверь в офис и спросил:
– Джуди, знаешь, что такое лизиантус?
Он бросил распечатки цветочного каталога помощнице на стол, прошел к себе в кабинет и повесил куртку на вешалку.
– Вирус? – предположила Джуди, пролистывая документы.
– Цветок!
Джуди вернулась к столу, надела очки и посмотрела на распечатки.
– Чудесные, – кивнула она.
Джуди Лейтвейлер работала у Маршалла уже двадцать семь лет. За это время ее дети выросли, обзавелись семьями и подарили ей шестерых внуков. Начав с обычной продавщицы, она скоро стала правой рукой Маршалла в конторских делах.
– Тебе бы такие понравились? – крикнул Маршалл из своего кабинета.
Джуди достала из нижнего ящика стола папку и раскрыла ее.
– Мне бы понравились. Но у меня нет любимых цветов.
Маршалл выглянул из кабинета.
– Тебе не кажется, что гортензии устарели?
– Ты спросил, я ответила.
– Джейсон не звонил?
Помощница откусила пончик и стряхнула сахарную пудру со свитера.
– Пока нет. Думаю, из аэропорта он приедет прямо сюда. – Она откусила еще кусочек и, аппетитно причмокивая, облизала палец, которым собирала пудру со стола. – Ты точно к этому готов?