Точно так же, как любил Колтер.
— Это лучший способ пить горячее какао во время праздников, — объявил я. — Хитрость в том, чтобы леденец растаял в твоем напитке, но время от времени можно украдкой вдыхать аромат.
— Потрясающе! Это лучшая ночь в моей жизни.
Бэсс бросила на меня взгляд.
— Он не уснет сегодня со всем этим сахаром.
— Не волнуйся. У меня есть план на этот счет.
Бэсс, казалось, не была убеждена, но я поехал в Walmart и припарковался. Две пары глаз уставились с любопытством.
— Ну же, у нас есть елка… но нам нужно ее украсить, верно?
У Ноя отвисла челюсть от благоговения.
— Вау, ты действительно Санта.
Я не смог удержаться от смеха.
— Все те тренировки, помнишь?
Не потребовалось много времени, чтобы купить то, что нам было нужно, и я поехал обратно домой. Я не потрудился припарковаться на своей подъездной дорожке. Я делал заявление, и я надеялся, что Бэсс поймет.
Ной вышел из машины и начал разгружать сумки, когда я потянулся к ее руке.
— Я знаю, это кажется многовато. Я не пытаюсь заставить тебя чувствовать давление, но я действительно хотел сделать это для вас обоих сегодня вечером. Это много значит для меня.
Бэсс подняла руку, и ее пальцы погладили мою бороду. Ее прикосновение было похоже на бархат, и мои глаза ненадолго закрылись.
— Ты совсем не такой, как я ожидала, Джейс.
— Я надеюсь, что это хорошо.
В этих глазах плясало веселье, которое я начинал обожать.
— Да. Для тебя это очень хорошо.
Наклонившись, я воспользовался шансом и прижался губами к ее губам. Наши рты слились воедино, и я низко застонал, желая попробовать ее еще, и понимая, что это было слишком много и слишком скоро. Обхватив ее лицо ладонями, я углубил поцелуй, даже зная, что Ной может увидеть. Парень не был глуп. Ему нужно было видеть, что я чувствовал что-то особенное к его маме.
— Санта! Ты поцеловал маму!
Я прервал поцелуй, почти задыхаясь от желания и чего-то гораздо более сильного.
— Я уверен, что сделал это, сынок.
Его смех эхом отдавался вокруг нас, когда он заносил домой сумки с украшениями и гирлянды. Он совершил много заходов с одной рукой в гипсе, но он не жаловался. Мы вышли из машины, и я выгрузил дерево, затащив его в дом с впечатляющей силой, которая могла исходить только от моего Жнеца.
Оказавшись внутри, мы начали открывать коробки и свертки, пока Бэсс находила праздничную музыку, чтобы включить ее на телефоне. Ной был так взволнован, что повесил украшения слишком близко друг к другу и в одной части елки, но я не стал его поправлять. Бэсс так и не сказала ни слова. Ее глаза наполнились слезами, когда она смотрела на своего сына, и, если бы я уже не испытывал к этой женщине чего-то сильного, я был уверен, что этот момент сделал бы это.
Я купил большую пластиковую коробку с красной крышкой, и мы поместили все коробки внутрь, чтобы, когда елка опадет, мы могли сохранить все украшения на следующий год. Последнее, что нужно было добавить, это звезду. В моей голове вспыхнули воспоминания о тех годах, когда я помогал Колтеру вознести звезду на вершину, но я не оставил настоящее, чтобы зацикливаться на этом. Мое сердце было полно и счастливо, и на этот раз я позволил себе насладиться моментом, не причиняя еще большей душевной боли.
— Эй, Буга.
Он взглянул вверх, улыбаясь от уха до уха.
— Да?
— Самая важная часть, последняя. Нам нужно поместить звезду сверху. Ты можешь мне помочь с этим? — Я вручил ему звезду и кивнул головой, указывая, куда он должен ее поместить. Я взял его за талию, и он надел звезду так, словно делал это сто раз до этого. Когда я опустил его на землю, его руки обхватили мою талию.
— Ты лучший Санта. Я знаю, чего попрошу на Рождество.
— И чего же?
— Я не могу тебе сказать, потому что волшебство не сработает.
— Все в порядке. Я тоже не хочу терять волшебство.
Мы выключили весь свет в доме и плюхнулись на диван. Я сидел посередине, и Бэсс и Ной, наклонились, положив головы мне на плечи. Было так естественно обнимать их, когда они прижались ближе. Мы смотрели, как огни мерцают яркими красками, пока медленно текли минуты. Никто из нас не разговаривал, я уже подумал, может быть, они уснули.
— Он заснул, — прошептала Бэсс, поднимая голову. — Он провел чудесную ночь благодаря тебе. Я не знаю, как выразить свою благодарность, Джейс. Ты вихрем ворвался в нашу жизнь, и я не была уверена, что большой байкер, это то, что нам нужно после всего, что с нами произошло. — Она опустилась на колени, а затем поцеловала меня в заросшую щетиной щеку. — Ты лучшее, что случилось с нами с тех пор, как мы сюда переехали. Спасибо тебе за твою доброту.
Когда я посмотрел в ее глаза, мой Жнец изо всех сил пытался вырваться на свободу. Он хотел заявить права на нее для нас обоих.
— Не за что. Лучше уложи этого маленького парня в постель. Я помогу.
Я повернулся и взял ребенка на руки, прижимая его к себе, когда последовал за Бэсс в его комнату. Она стянула одеяло, и я уложил его, забавляясь тем, как он бормотал во сне о рождественских елках. Бэсс сняла с него ботинки и подоткнула ему одеяло, наклонившись, чтобы поцеловать его в маленький носик-пуговку.
— Спокойной ночи, Ной. Люблю тебя.
Она оставила дверь приоткрытой, когда мы выходили, и я с трудом сдержался, чтобы не схватить ее в объятия и не растерзать ее рот, прежде чем прижать ее к стене и взять жестко и быстро, точно так, как она упомянула в отделении неотложной помощи.
— Есть кое-что, что тебе нужно понять обо мне, милая. Я байкер. Старик. Я знаю, чего я хочу и что мне нравится. Я не бываю мягким, когда дело касается женщин. Я жестко трахаюсь, и мне нравится доставлять столько же удовольствия, сколько и получать.