Бэсс закусила губу, ее бедра сжались вместе, когда она прислонилась к стене, осмысливая мои слова.
— Я никогда не откладывал дело в долгий ящик, с тех пор как потерял Эмму. Она была матерью Колтера.
Бэсс моргнула. Она не перебивала, но я мог видеть, что она сопоставляла то, что знала, с тем, что я говорил.
— У нас родился Колтер. Мне было всего восемнадцать, и я только закончил среднюю школу. У меня была тяжелая жизнь, и потеря их обоих, блядь, убила меня. Я сложный человек. Я не вешаю лапшу на уши и не говорю того, чего не имею в виду. И я не сдерживаюсь. Это не мой путь.
Бэсс открыла рот, но снова закрыла его.
— Я хочу тебя, сладкая. Я хочу отвести тебя в твою комнату и выполнить все обещания и сексуальную потребность, которая продолжает возникать, между нами. Я не буду лгать тебе, и скажу, что у меня было много женщин. Секс для меня просто освобождение. Когда я потерял Эмму, а затем Колтера, я стал человеком, который запер свое сердце. То, что я чувствую к тебе, к Ною, меня чертовски пугает.
— Джейс, — прошептала она.
— Но с тех пор, как я встретил тебя, все изменилось. Я чувствую то, что не могу объяснить и не имеет смысла. Какая-то часть меня хочет прижать тебя к себе и защитить вас обоих. Открыться самому себе, это самое страшное, что я сделал почти за двадцать лет. Мне пятьдесят три, Бэсс.
Использование ее настоящего имени много значило для нее. Я видел эмоции в ее глазах.
— Между нами разница больше двадцати лет. Ты так молода. Я не знаю, разумно ли продолжать в том же духе. — Я провел рукой по бороде и подошел ближе. — Когда я смотрю в твои глаза, я вижу прекрасную женщину, которая нуждается в защите и любви. В мужчине, который может обещать вечность. Кто-то надежный, кто не разобьет два ранимых сердца. Я не знаю, смогу ли я быть таким человеком, сладкая.
— А если я думаю, что ты сможешь?
— Черт возьми, маленькая мамочка. Я хочу, чтобы мы оба осмыслили сегодняшний вечер. Не торопись с этим. Если ты все еще почувствуешь то же самое, когда я приду на ужин, тогда мы поднимем это на новый уровень. Если нет, я пойму.
Моему Жнецу совсем не понравился этот компромисс. Он дрался как сумасшедший, и мне пришлось сжать кулаки, чтобы держать себя в руках.
— Хорошо. — Она одарила меня озорной улыбкой. — Лучше ты не передумай.
— Я не буду, сладкие губки. Гарантирую это.
10
— Почему у тебя так много татуировок?
У этого парня никогда не было недостатка в разговорах или вопросах. Любопытный и готовый учиться каждую минуту дня. Слишком сильно напоминал мне Колтера в том возрасте. Он был тем же тощим ребенком, который всегда ходил за мной по пятам и хотел узнать все дерьмо.
— Они мне нравятся, — ответил я, одарив его улыбкой. — Они выглядят крутыми.
Глаза Ноя расширились.
— Тебе нужны татуировки, чтобы быть крутым?
Я покачал головой.
— Нет. Но некоторые мужчины используют это как оправдание, чтобы быть подлыми. Ты знаешь разницу между крутым и подлым?
Ной дрожал от холода, и я подумал, не нужна ли ему куртка потеплее. Обогреватель в моем гараже выделял хорошее количество тепла, но, если отойти более чем на шесть футов, можно почувствовать укус холодного декабрьского ветра.
— Наверно. Подлый всегда наносит удары, и никто не может остановить это.
Интересное мышление.
— Ну, я полагаю, для некоторых это может быть правдой.
— Крутые, это как рестлеры, верно? Они дерутся, но не причиняют боли.
Что-то в том, как он это сказал, заставило меня задуматься.
— Да, довольно близко, сынок.
— Тогда я хотел бы быть крутым, но не подлым. Как ты.
Черт. Это пронзило мое черное сердце.
— Я думаю, что ты такой, Буга. — Он захихикал над этим прозвищем. — Ты был храбрым, когда попал в аварию, и крутым, когда накладывали гипс.
— Тогда мне нужно сделать татуировку.
От его слов я сделал глоток пива, и оно попало не в ту трубу, мне пришлось подавить желание громко рассмеяться. Бэсс это точно бы не понравилось.
— Я думаю, тебе придется подождать, пока ты не станешь немного старше.
— Ты возьмешь меня с собой?
— Я хочу татуировку, папа.
— Ты уверен? Пути назад нет, как только ты подписался, и это чертовски затягивает.
— Да. Ты возьмешь меня?
— Когда?
— Сейчас. Сегодня.
На этой земле не было ничего, чего я бы ему не дал, и Колтер знал это. У брата из клуба был двоюродный брат с собственным тату-салоном. Мы поехали на место и зашли внутрь, поприветствовав нескольких сотрудников. Колтер достал рисунок из джинсов и передал его художнику, который провел нас в комнату.
— Ты уверен, что это то, чего ты хочешь? — Спросил я, уставившись на рисунок на бумаге.
— Да, папа. Я говорил это много раз.
Малыш, несомненно, знал, как надавить на мои кнопки.
— Ладно, именинник.
Сегодня Колтеру исполнилось шестнадцать. Что он хотел сделать? Сделать гребаную татуировку с изображением тасманского дьявола. Его любимый мультфильм с тех пор, как он был маленьким.
Мой сын кивнул в мою сторону.
— Ну что, пап?
— Да, — согласился я, с юмором качая головой. — Дай ему то, что он хочет.
Диабло широко ухмыльнулся. Он был талантливым художником. Парню нравилось пачкаться. Он был так же искусен в обращении с чернилами, как и с резней и кровью. У него была репутация крутого ублюдка, и когда-нибудь я собираюсь убедить его присоединиться к клубу. Нам бы не помешал брат с его талантами.
— Куда ты хочешь, Колтер?
— Правое предплечье. Будет выглядеть потрясающе. Держу пари, Ро это тоже понравится.
Диабло фыркнул, и я не смог удержаться от смешка. Этот ребенок сводит с ума. Он был молод и хотел произвести впечатление на милашку.