– Не слишком ли холодная погода для мотоцикла? – недоумевающе спросила Ким.
Он покачал головой:
– Отличный день.
– Да, кстати, – она открыла дверцу «кадиллака» и достала его пальто, – большое спасибо. Это было так мило с вашей стороны.
– Вы уверены, что оно вам больше не понадобится? Вы можете носить его хоть…
– Нет-нет, спасибо, – решительно отказалась Ким, протягивая ему пальто. – Я нашла старое пальто своей матери.
– О-о! – Он одобрительно оглядел ее. – Очень симпатичное. И, я бы сказал, стильное.
– Ну, я думаю, оно не претендует на такую высокую оценку, – улыбнулась Ким, и они вместе двинулись ко входу в больницу.
Помолчав, Тони сказал:
– Я думал о вас сегодня ночью. Как вы вчера добрались до дома?
– Все нормально, спасибо. Я сразу нашла дом, и с ключами не возникло никакой проблемы. Было немного странно оказаться там, но я смогла это пережить. Сегодня мне уже значительно лучше.
– Ну, тогда все в порядке, – сказал он, открывая перед ней дверь. Когда она проходила мимо него, их взгляды встретились всего на одну секунду, и Ким тут же отвела глаза – Я думаю, мы еще увидимся наверху, – сказал Тони и пошел по длинному узкому коридору.
Ким на мгновение задержалась, глядя ему вслед. Ей вдруг стало жарко. Она сняла перчатку и приложила ладонь к щеке.
Либо у нее поднялась температура, либо щеки горят от волнения. Ей вспомнилась его ухмылка, в которой было что-то невероятно обольстительное. Она начала понимать, почему так покраснела, встретившись с ним глазами.
Следи за своим поведением, приказала она себе. Как бы ни был приятен этот юноша, она не имела желания вступать в брак с человеком, который день и ночь пропадает на работе.
Ей было слишком хорошо известно, как холодно и неуютно бывает в таком браке. Ну а если отбросить мысли о замужестве, то остается мимолетная связь. Такие отношения ее тоже не привлекали, во всяком случае, применительно к Тонн. Все это было бы слишком сложно, ведь он коллега отца.
Ким ускорила шаг и пошла к лифту.
– Папа? Папа, это я, Ким. – Ким подождала, пока он отреагирует на ее слова. Потом посмотрела на часы на стене.
Скоро полдень, пора уходить. Она похлопала отца по руке. – Сегодня я спала в нашем доме. Надеюсь, ты не против.
О машине она умолчала. Если бы он пришел в себя, то при этом известии мог заработать еще один инфаркт.
У него дрогнули веки, и он открыл глаза.
– Ким? – едва слышно произнес он.
– Здравствуй, папа. – Глаза Ким наполнились слезами.
Отец сжал ее руку.
– Спасибо… что пришла.
Ким кивнула. Она не знала, что еще сказать.
– Горло… пересохло, – прошептал он.
– Дать тебе льда? – спросила Ким, обрадованная возможностью что-нибудь сделать.
Отец слабо кивнул.
Ким вышла в коридор и побежала на пост. Сегодня дежурила Мельва.
– Нужен лед! – взволнованным шепотом сказала Ким. – Отец хочет льда.
– Он в сознании? – спросила Мельва, обмениваясь взглядом с другой медсестрой.
– Он в сознании и хочет льда, – повторила Ким таким трагическим голосом, словно от этого зависела его жизнь.
Мельва бросила на Ким быстрый взгляд.
– Успокойся.
Она бросила в пластиковую кружку несколько кусочков колотого льда и быстрым шагом направилась к палате.
– Доброе утро, доктор Риссон, – сказала она, распахивая дверь. – Вот ваш лед.
Он кивнул. Попытался сесть, но бессильно рухнул на спину Мельва опытной рукой поддержала его и помогла сесть.
Ким беспомощно стояла рядом. Словно хилый старик, отец принял из рук Мельвы кружку и положил в рот кусочек льда.
Мельва измерила ему давление.
– У вас хорошая дочь, доктор Риссон, – сказала она. – Все это время она постоянно находилась здесь, рядом с вами.
Отец посмотрел на Ким и благодарно улыбнулся.
– Да, – просто сказал он.
Мельва убрала аппарат для измерения давления, записала его показания в карту и вышла из комнаты, оставив отца с дочерью наедине.
– Ким, – со слезами на глазах сказал он. – Сколько времени. – Его голос прервался, и он слабо улыбнулся. – Ты выросла.
Ким кивнула:
– Да.
– Как ты узнала обо мне… что у меня был приступ?
– Мне позвонил доктор Гаркави. Он нашел номер в твоей записной книжке.
Гарольд кивнул.
– И ты приехала, – слабым голосом сказал он, словно до конца не веря в это.
Ким опять кивнула и помолчала, кусая нижнюю губу.
– Конечно Ведь ты… мой отец.
Он улыбнулся – Я рад, что ты… Спасибо, что приехала, – пробормотал он, отставив кружку. Потом на секунду закрыл глаза – то ли от усталости, то ли от боли. Медленно вернулся в лежачее положение.
– Сколько… – сонным голосом спросил он, – сколько ты здесь пробудешь?
Она больше не колебалась.
– До тех пор, пока буду нужна тебе.
Он открыл глаза и попытался улыбнуться.
– Спасибо тебе, Ким.
Отец уснул, и Ким прошла в комнату ожидания. Эта комната вызывала у нее неприятное чувство, она почти ненавидела ее. Ей было так жаль всех, кто побывал здесь с тех пор, как она приехала сюда. Кто-то плакал, кто-то надеялся, но у всех были измученные, отупевшие от горя лица. Она выглянула в дверь и увидела, как из лифта вышел Тони. Она побежала догонять его, счастливая, что встретила знакомое лицо.
– Доктор Хофман, – позвала она.
Он остановился и обернулся.
– Ким, – обрадовался он и пошел ей навстречу.
– Отцу уже намного лучше, – поделилась она.
– Доктор Гаркави уже сказал мне. Мы только что с ним говорили. Оказывается, ваш отец уже интересовался, какие ему назначили лекарства. Это хороший признак.
Ким засмеялась.
Тони поймал себя на том, что не может оторвать взгляд от ее больших карих глаз. Он смотрел в ее усталое, бледное лицо и думал, чем ей можно помочь.
– Послушайте, – нерешительно предложил он. – Я собирался выпить кофе. Не хотите присоединиться ко мне?
Ким кивнула. Что угодно, только бы не сидеть в этой комнате ожидания.
– С удовольствием, – сказала она.
Они сели в лифт и спустились на первый этаж. По дороге в кафетерий Ким сказала ему:
– Спасибо, что помогли узнать адрес отца. И вообще спасибо за все.
Он отделался неопределенным хмыканьем и налил себе и ей кофе.
– Плачу я, – предупредила Ким, взяла свою кружку и пошла к кассе.
– Да что вы, зачем? – удивился он.
– Нет-нет, я настаиваю, – решительно заявила девушка, она больше не хотела никакой романтики. Он не должен платить за нее.
– Ну хорошо, спасибо. Тогда я ваш должник.
Они прошли к столику у окна и сели друг против друга.
– Итак, – сказал он.
– Итак, – повторила она. – Вы, наверное, находите странным, что я не знала даже адреса отца. Он покачал головой:
– Да нет, не особенно. Иногда в семьях бывают сложные отношения.
Ким кивнула:
– Да, так и есть. Упас как раз такая семья. Сложная. – Ким посмотрела в его бездонные зеленые глаза. Они излучали мягкость и понимание, и ей захотелось довериться ему. – Моя мама умерла в прошлом году, – сказала она, – но к этому времени они с отцом уже давно состояли в разводе. Их расставание не было мирным. Мать вместе со мной переехала во Флориду. А отец, видимо, так и не оправился после разрыва. – Она вспомнила квартиру отца, где все осталось таким же, как до их отъезда, и тихо добавила:
– Определенно.
– Наверное, этот год был трудным для вас.
Она кивнула:
– Да, тем более что в этом году женился Кеннеди-младший.
– Мои соболезнования, – улыбнулся он. – Из этого я делаю вывод, что вы не замужем.
Она покачала головой:
– Нет. – И не удержалась от встречного вопроса:
– А вы женаты?
Он тоже покачал головой:
– Нет. – После неловкой паузы Тони спросил:
– И давно вы не виделись с отцом?
– Не знаю. – Ким задумалась. – Думаю… лет пятнадцать прошло.
Он вскинул брови:
– Вот это да! И что же случилось?