Три часа спустя, Элли закончила с одним из новых подростков в доме, и она была довольна тем, как прошла их встреча. Они стояли в коридоре возле её офиса, недалеко от входа. Максу было шестнадцать, и он пришёл сюда жить месяц назад. Он не очень сильно открылся им, но Элли чувствовала, что добилась прогресса.
Он жил со своей матерью, которая была наркоманкой и вербально агрессивной, но она поняла это, только читая между строк. Макс жил на улице около месяца, прежде чем прийти в Хэйвен Хаус. Он был замёрзшим, скованным, голодным и избитым, но его обеспечили чистой одеждой, душем и кроватью, и когда она приходила на следующее утро, чтобы встретиться со своим новым подростком, она искренне ему сочувствовала. Это происходило на регулярной основе. Она всегда помнила, как дети выглядели в первый день, когда они приходят сюда, и чаще всего это было совершенно иначе, чем когда они снова готовы двигаться вперёд самостоятельно.
У приюта была строгая политика трезвости, поэтому дети должны были быть чистыми, чтобы жить здесь. Макс, к счастью, испытывал к этому отвращение из-за своей матери. Он также был чрезвычайно осторожен, что было нормально. Его доверие нужно было заслужить. Привычная атмосфера, крыша над головой и ежедневная еда имеют большое значение в том, чтобы завоевать доверие большинства подростков.
— Увидимся, — сказал он, взмахнув подбородком в её сторону.
Элли улыбнулась ему. Он никогда не называл её по имени. Он не звал никого по имени, но она знала, что это придёт со временем. Имена были вещью очень личной для некоторых детей. Называть людей по имени означало быть хорошо знакомым с кем-то, и он явно не был к этому готов.
— Спокойной ночи, Макс.
Он пожал плечами, его взгляд бросился вниз по коридору.
— Ладно. Эм, эй, я хотел сначала спросить тебя кое о чём.
— Конечно. Хочешь вернуться в мой кабинет?
Он покачал головой.
—– Э-э, мне интересно насчёт Рождества. Что произойдёт? Я имею в виду, например, вы, ребята, будете работать во время каникул? Или нам нужно найти, куда отправиться... в другое место?
В течение первого года своей социальной работы Элли усовершенствовала спокойный взгляд на ее лице. Она никогда не хотела, чтобы кто-то видел ее удивленной. Она хотела, чтобы все чувствовали, что их вопросы не были тревожными или красноречивыми — даже когда её сердце разрывалось. Она точно знала, к чему Макс клонит, и неуверенность в его голосе, в его позе, тронула её.
— Конечно, мы работаем. Хэйвен Хаус никогда не закрывается. Никогда.
Когда она произнесла эти слова, сомнение прокралось в её голову. Как она могла так говорить, учитывая угрозу, нависшую над приютом? Что же, она не сдавалась. Это место всегда будет здесь для них. Должно быть.
Он кивнул и сделал неловкий шаг назад, но не раньше, чем она увидела облегчение на его лице.
— О. Хорошо.
Он начал уходить, поэтому Элли быстро заговорила.
— Знаешь, Рождество — лучшее время здесь. Мы ставим ёлку, украшаем, у нас есть специальное меню на канун и в день Рождества. Подарки.
Она улыбалась, когда говорила, хотя он смотрел вниз на свои ноги. Она знала, что это было для него подавляюще, но она надеялась, что к Рождеству он начнет немного открываться. Это было бы его первое Рождество вдали от матери. Во время их встреч она поняла, что он не хочет говорить о ней. Она знала, что для него было нормально чувствовать гнев по отношению к ней, но было бы вполне нормально, если бы он скучал по ней или волновался за неё. Рождество было праздником семьи, и это было тяжело для детей, у которых её не было, и поэтому они выходили за рамки во время праздников.
Макс посмотрел на дверь, когда она открылась. Итан вошёл в нее, выглядя, словно модель с обложки для журнала GQ. Даже когда он не был на работе, успех и сила обволакивали его так же красиво, как и его костюмы на пошив. Вихрь снега закрутился вокруг него, когда он закрывал дверь, и её сердце затрепетало. Он смахнул снег со своих волос и встретился с ней глазами через весь зал, махнув ей рукой и подарив улыбку, которая могла растопить тысячу снеговиков. Он держал бумажный поднос с двумя красными стаканами внутри.
— Увидимся, — сказал Макс, поглядывая между ними и ушёл.
— Пока, Макс. Увидимся завтра.
Он не обернулся. Она увидела, как Итан кивнул, когда проходил мимо.
— Эй, — сказала она, подходя к нему. — Что ты здесь делаешь?
— Твоя сестра послала мне письмо, спрашивая, могу ли я взять еду на вынос.