«В любом случае, только к лучшему, что он не сделает этого», – убеждала себя Джен. Это было бы слишком смущающим, слишком личным. Так что хорошо, что он остановился на этом.
Но стоило ей подумать о подобном, как крик разочарования был готов сорваться с губ, а Дрю остановил свои ласки и, оторвавшись от нее, вновь сел.
Руки Женевьевы болели от того, что она так долго держала их над головой, а на ладонях, скорее всего, будут синяки, потому что она изо всех сил цеплялась за кованое изголовье кровати.
– Ты... теперь ты закончил? – прошептала она, голос Джен прозвучал чуть выше, чем ей бы хотелось.
Дрю подарил ей легкую полуулыбку и ответил вопросом на ее вопрос.
– Ты уже кончила?
– Эм… – Женевьева неуверенно извивалась, желая свести ноги вместе.
– Нет, не кончила, – ответил за нее Дрю. – Так что, не и я не закончил. На самом деле, я только начал. Теперь раздвинь ноги чуть шире, детка – я хочу рисовать внутри тебя.
О, Боже! В этот раз Женевьева знала, что должна была сказать нет, но каким-то образом не могла запретить Дрю хоть что-то. С тихим стоном Женевьева распахнула бедра еще шире, наблюдая за тем, как он аккуратно пальцами раздвинул внешние губы ее киски. Второй рукой, Дрю обмакнул кисть в шоколад и принялся, охлаждая и щекоча ее плоть, вырисовывать круги вокруг напряженного клитора.
– Дрю! – задохнулась Джен, когда он снова и снова окунал кисть в банку, чтобы затем терзать ее нежный бутон этими безумными ощущениями. Сердце в ее груди колотилось с такой силой, что она почти не могла дышать, а железные перекладины под пальцами были такими твердыми и горячими. Боже, сколько еще она сможет вынести?
Но закончив, наконец, рисовать, Дрю нахмурился.
– Что... что не так? – спросила Женевьева, пытаясь говорить нормально, но потерпела неудачу. Ее голос ее был высоким и прерывался – голос женщины заведенной настолько, что она едва могла дышать – и Джен ничего не могла с этим поделать.
– У нас тут маленькая проблема, детка, – Дрю посмотрел на нее, все еще продолжая хмуриться. – Кажется, ты настолько мокрая, что краска не ложиться на твою кожу. Видишь? – он отложил кисть и провел двумя пальцами по ее трепещущим внутренним складкам. Подняв руку, Дрю показал Джен, какими блестящими и влажными были кончики его фаланг.
– Оо! – Женевьева почувствовала вспышку стада и смущения. Это была одна из причин, по которой Чарльз никогда не проявлял интереса к оральным ласкам, на которых настаивал Дрю. Бывший муж утверждал, что она всегда была слишком мокрой, и это отталкивало его, потому что было грязным.
Женевьева отчаянно попыталась свести ноги, но Дрю обхватил ее за бедра, без усилия удерживая их распахнутыми.
– Эй, все хорошо, Джен, – прошептал он, явно уловив ее беспокойство. – Это же не плохо – на самом деле, это чертовски сексуально, – подтверждая свои слова, Дрю положил два пальца, которыми он провел по ее киске, в рот, и с явным удовольствием облизал их. – Ммм… – его глаза были полузакрыты, когда он снова посмотрел на нее. – Такая вкусная – я знал, что такой ты и будешь.
– Ты... что ты имеешь в виду? Ты думал о том, какой я буду...
– Какой ты будешь на вкус? Какие звуки будешь издавать, когда я опущусь между твоих ног? – Дрю приподнял бровь и послал Женевьеве ленивую ухмылку. – Дьявол, да, я фантазировал об этом. И теперь я, наконец, могу узнать – как только мы решим маленькую проблему с красками для тела.
– Но... Я не знаю, – начала Женевьева. Она слегка ужаснулась, узнав, что Дрю мечтал о ней до этого... но также она ощутила, что лишь еще сильнее завелась и почувствовала себя польщенной. Она всегда считала себя слишком взрослой для своего ассистента, но, похоже, он сам так отнюдь не считал.
– Ну, а я знаю – и знаю, что мы собираемся делать дальше, – твердо сказал Дрю.
– Знаешь? И что? – Женевьева не могла поверить, что вела подобные разговоры, будучи полностью обнаженной, когда Дрю сидел на коленях между ее бедер, рассматривая ее киску.
– Это, – без предупреждения Дрю поднял баночку с молочно-шоколадной краской и вылил ее тонкой струйкой прямо между губ киски, полностью покрывая ее внутренние складки сладким липким сиропом.
– Дрю! – Женевьева задохнулась, когда он отставил емкость на прикроватную тумбочку. – Ты... я...
– Ах... ох... – он вновь бросил ей ленивую усмешку. – Кажется, я тут напачкал... думаю, что мне стоит убрать за собой.
Затем Дрю наклонился и, широко раскрыв губы киски, провел по ней языком, прикосновение было таким долгим и обжигающим. Он скользил по всему ее лону, обводя чувствительный клитор, посылая разряды чистого удовольствия через все тело Женевьевы.
– О. Дрю! – выдохнула она, а затем ее руки каким-то образом выпустили прутья изголовья, вместо этого вцепившись в волосы Дрю. Джен ждала, что он сделает ей выговор, как было пару раз до этого, когда она пыталась опустить руки. Но он только жадно зарычал и снова лизнул ее киску, на этот раз уделяя особое внимание ее клитору, вновь и вновь кружа языком вокруг нежного маленького бутона.
– Ах! – застонала Женевьева, подаваясь ему на встречу, не в силах ничего с собой поделать. Те несколько раз, когда Чарльз пытался ласкать ее подобным образом, решившись спуститься к ее киске в первые годы их брака, не шли ни в какое сравнение с тем, что сейчас делал Дрю. Он поглощал ее киску, как будто она была самая вкусной вещью, которую он когда-либо пробовал – словно он был зависим от ее вкуса. Язык Дрю, казалось, был повсюду, то кружа, то крепко надавливая на клитор, а затем опускался ниже, чтобы окунуться в лоно, точно желая стереть все следы шоколадной краски, которую Дрю вылил на Женевьеву чуть раньше.
Джен крепче сжала густые черные волосы Дрю, поднимая бедра, бесстыдно предлагая ему себя.
«Боже – обожеобожеобоже! Это ощущается так хорошо! Так потрясающе!» – проносились мысли в ее голове, пока Женевьева неслась навстречу своему оргазму. Дрю поклялся, что заставит ее кончить сегодня вечером, и внезапно, после того времени, что показалось ей часами, когда он дразнил ее, Джен оказалась на самой грани. Но ей было нужно что-то... что-то еще, что-то еще, чтобы подтолкнуть ее к краю.
– Дрю, – выдохнула она, извиваясь под ним. – Я хочу... Мне нужно...
Казалось, он понял ее прекрасно. С низким рыком, вибрации от которого, казалось, пронзили все киску, Дрю ввел глубоко в нее два длинных сильных пальца и принялся толкаться ими в лоно. Одновременно с этим, он втянул чувствительный клитор между губ и принялся ласкать его языком, заставляя тело Женевьевы сотрясаться.
– Оо! Боже, Дрю, да! – задыхалась она, не в состоянии остановиться. – Да! Пожалуйста, да!
Оргазм пронесся сквозь Женевьеву, более глубокий и насыщенный, чем тот, который она получила предыдущей ночью, когда он просто терся об нее. Это было удивительно... удовольствие, подобного которому Джен не испытывала еще никогда в жизни, и оно распространялось в каждую ее клеточку, словно солнце взорвалось внутри, порождая суперновую звезду. От кончиков волос до пальцев на ногах – каждую часть ее тела пронзило наслаждением.
А затем, до того как она успела хоть что-то осознать, Дрю скользнул по ней вверх, прижав к кровати.
– Дрю? – Женевьева посмотрела на него, ее глаза неожиданно распахнулись еще шире от страха, когда она почувствовала твердую длину члена, прижимающегося к ее животу. – Ты сказал... ты обещал...